— Комигоны прислали разведчиков? Как считаешь?
— Не знаю, возможно. Но для чего?
— Как для чего, чтобы выяснить, какие силы сосредоточены у Затанги. За год многое могло произойти.
— Азадель, не стоит паниковать раньше времени. Заводы не работают, новые корабли строить они не могут.
— Как знать. Остались заводы в неприсоединившихся звездных системах. Они могли скооперироваться и начать увеличивать и вооружать свой флот. А теперь решили начать разведку наших сил.
— Хорошо, давай отправим зонд, пусть проверит, что там. Хотя я сомневаюсь, что они на такой шаг пойдут.
— Может, стоит проверить, не было ли замечено чего-то аналогичного на остальных пяти звездных системах?
— Не волнуйся. Сейчас дам команду, пусть проверят, как ты просишь. Но я не думаю, что если это комигоны, то полезут в наглую сразу во всех наших мирах.
— Покойный Лифинг говорил в таких случаях, береженого бог бережет.
— Да, это точно. Кстати, нехорошо как-то получилось. Позавчера была годовщина его гибели, а мы даже не помянули его. Как никак, столько лет вместе были. Давай сегодня вечером соберемся и помянем, не возражаешь?
— Какой ты сентиментальный. Ладно, скажу нашим, и попрошу, чтобы андроид приготовил на ужин твой любимый яблочный пирог.
— Откровенного говоря, его стряпней, я не в восторге. А вот то, что мы забыли про Горского, непростительно. А ведь они погибли в один день.
— Хамаль, между нами девочками говоря, как любит говорить Виктория, я никогда не любила Горского. Это он у тебя был любимчиком. А я, да и остальные, воспринимали его как молчаливого стукача, который за всеми нами присматривает и обо всем докладывает Лифингу.
— Вот и напрасно. Он был молчаливым, потому что понимал, что между нами, учеными и им, слишком большая дистанция. Но заметь, он во всем нам помогал и делал работу, которую никто из нас не стал бы делать.
— Может быть. Не буду спорить. Помянем двух усопших. Хорошо?
— Спасибо.
— А когда спутник сможет засечь корабль, если он там есть?
— Надо спросить у компьютера.
Ответ пришел моментально:
— Спутник достигнет границ звездной системы через четырнадцать дней.
— Через две недели! С ума сойти. Да за это время они улетят неизвестно куда, а то и вовсе отправятся обратно, — с возмущением произнесла Азадель.
— Что делать. Быстро летать можно только в гиперпространстве, а ионный двигатель, которым пользуются уже лет триста, если не больше, к субстветовым скоростям, увы, не приспособлен.
— Жаль. Я ушла, встретимся за ужином.
