Только девушка у Михаила еще была, но, похоже, временно, до очередной ссоры. И останется он один-одиношенек. Даже хоронить будет некому.
Впрочем, новый Миша все это еще мог исправить. Пить он не любил, не хотел и не понимал этих алкоголиков. А, значит, шансы у него были, лишь бы Брежнев дал ему немного времени.
И требовалось наладить психику. Полевой хроноагент из будущего времени таких алкоголиков людей знал только теоретически, поскольку в XXII веке подобные асоциальные личности уже совершенно исчезли. Такой категории людей не существовало по медицинским показателям. И, тем более, удар был сильнее, когда он понимал, что теперь это именно он – бомж и алкоголик, практически потерянный для общества и для себя человек. Практически, живой мертвец.
После таких черных мыслей пить ему хотелось еще меньше и реже. Какой там Брежнев, до этого нового себя надо спасать и немедленно! А затем перейти к восстановлению главы партии и государства.
Для начала он решил облагодетельствовать Митрича. Его напарники уже спланировали празднование нового года и Михаил решил внести свой вклад. Иваныч, дежуривший последнюю перед новым годом смену, решил остаться здесь и весело провести с ними праздник (многозначительный щелчок по горлу). И, поскольку Митрич должен был нести новогоднюю смену и уже горевал по этому поводу, Михаил великодушно поменялся с ним дежурствами. Так сказать, все для народу.
Митрич, очнувшись после трехдневной пьянки, поначалу даже не поверил, протерев для верности уши грязными пальцами. Товарищ по совместной работе и веселому застолью отказался от долгожданной пьянки в новый год! Что с ним стало? Заболел, бедолага? Но потом обрадовался и поклялся выполнить за это любое желание своего товарища.
Михаил этим словам полупьяного напарника не очень-то поверил. Пройдет новый год, хрен выжмешь из него это обещание. Хотя от сказанного обещания не отказался, поскольку это на законной основе позволяло не пить. Не каждый же раз ссылаться на слабый желудок.
Его неожиданная для всех трезвая смена пошла на пользу и его самому, и кочегарке в целом, в том числе и самим Ичам. Так как моральный (а точнее, слабоморальный) облик кочегаров был окружающим хорошо известен, а батареи водяного отопления, промороженные и вышедшие из строя, стоят заменить не дешево, а, самое главное, достать их в СССР было очень сложно, то проверять ненадежных работников в пьяное новогоднее время приходили многие. Ибо рабочих в стране было мало, а вот проверяющих очень много. Таковы национальные особенности. Как всегда, один с плошкой, семеро с ложкой.
