– Что… Что ты делаешь? – Мэйфилд, почувствовав себя плохо, пошатнулся.
– Хорошо же ты здесь устроился, паскуда. Пригрелся на телах тех, кому никто не верит.
Его начало трясти. Он кинулся к двери, открыл ее, выпал в коридор и дальше пополз по полу. Роден вышла следом. Она закончила плести сеть. Ему не уйти.
– Вам плохо? – спрашивала она, следуя за ползущим телом. – Позвать на помощь?
– Помо… – стонал Мэйфилд. – Помо… гите… Си… тен! Си…тен! По…
– Доктор Ситен? – засмеялась Роден. – Кашпо тебе ничем не поможет, урод!
– Си… Си…
– Стоять! – закричали из-за спины.
Роден остановилась и подняла руки вверх.
– Отпусти его!
Она обернулась. Трое санитаров и Кашпо целились в нее из инъекторов.
– Никто отсюда не уйдет, – произнесла Роден, сжимая пальцы.
Мэйфилд зашелся на полу, хватаясь за сердце. Кашпо бросилась к нему. Санитары стали стрелять дротиками с транквилизаторами. Роден метнулась к противоположной стене и побежала по коридору. Два дротика угодили в ногу. Голова закружилась. Впереди лица. Знакомые и не очень.
– Бюро общественной безопасности Совета Всевидящих! Приказываю всем остановиться!
Ноги Роден подкосились, и она рухнула на пол.
– Доктор Роуз Ситен. Советом Всевидящих вам и восьми вашим сообщникам вынесен смертный приговор. Приговор будет приведен в исполнение немедленно.
Санитары вокруг стали падать один за другим. В расплывающейся перед глазами картинке, Роден увидела идущего по коридору Темного. Ему не требовалось плести сети. Он просто протянул ладонь к Кашпо. Хруст костей эхом пролетел по заполненному коридору. Лицо Кашпо перекосило, и она замертво рухнула на пол.
– Приговор приведен в исполнение. Группа зачистки на вход. Эвакуировать гражданских. Документы уничтожить. Память стереть и отредактировать. Ответственный исполнитель, агент 8106.
– Не подвело… – промычала Роден. – Чутье не подвело…
***
Она очнулась, но по старой доброй привычке шевелиться не спешила.
– Признаться честно, уж кого-кого, а тебя здесь повстречать я не ожидал.
– Это долгая история, – Лоскутное Одеяло говорила тихо, наверное, старалась раньше времени не разбудить Роден.
– Твои родственники пребывают в неведении. Три года переписки – это, по-твоему, все внимание, которого они достойны?
– При первой встрече здесь ты дал мне слово, что они никогда не узнают.
– При первой встрече здесь я подумал, что у тебя серьезные проблемы.
Одеялко засмеялась.
– А теперь что ты думаешь?
– Что у тебя очень серьезные проблемы. Твоя подруга… Как вы с ней познакомились?
