Человек Средневековья жил в мире древней истории. Жизнь шла по вечному кругу, повторяя одни и те же первообразы. Придворные писатели часто сравнивали выдающихся правителей с «равноапостольным царём Константином». И ситуативное сходство благочестивого Михаила Тверского с Константином Великим, Ксении — с Еленой, а Твери с Константинополем — при всей его условности — конечно, не прошло незамеченным. Помимо всего прочего это сходство побуждало к различным начинаниям в области литературы и искусства...
Далее мы вступаем на путь более или менее основательных предположений, высказанных исследователями.
Выполняя заказ державной четы, тверские книжники переписали и украсили миниатюрами византийскую Хронику Георгия Амартола (Временник Георгия Монаха), переведённую на церковнославянский язык в Киеве в XI столетии. Эта «всемирная история», пользовавшаяся большой популярностью в средневековой Руси, содержала среди прочего и подробный рассказ о деяниях императора Константина и его матери Елены.
Работа над огромной по объёму рукописью выполнялась несколькими мастерами и время от времени прерывалась из-за разного рода неблагоприятных обстоятельств. Начало этой работы исследователи относят «к отрезку времени между 1304—1307 годами» (98, 22). В эти годы Михаил Тверской, получив в Орде ярлык на великое княжение Владимирское, находился на вершине славы и был полон честолюбивых надежд.
Тверской список Хроники Георгия Амартола написан на пергамене и украшен 127 миниатюрами в тексте и двумя миниатюрами, предшествующими тексту («выходными»).
Среди этих миниатюр, в большинстве своём весьма посредственных, наибольший интерес представляет «выходная» миниатюра с изображением князя Михаила Тверского и его матери Ксении, предстоящих сидящему на престоле Спасителю. Но если черты лица Ксении практически стёрлись от времени, то лицо Михаила сохранило яркие индивидуальные черты. .
«Прежде всего, поражает наличие уже упоминавшихся выше индивидуальных особенностей, которые свидетельствуют о портретном сходстве: необычность строения удлинённого лица с тупым, почти квадратным подбородком, едва опушённым бородкой (не забыта даже ямочка под нижней губой!), с короткими усами, мясистым носом, выпуклыми, широко расставленными глазами и короткими волосами (прикрытыми повязкой или небольшой зеленоватой плоской шапкой неопределённой формы, скорее похожей на расплывшийся мазок краски). Не раз исследователи говорили о наличии “болгаризмов” в одежде князя. Их видели и в форме кафтана, и в узких рукавах, и поручах, и в чёрных сапогах... Всё же вопрос об одежде князя не может считаться полностью исследованным» (98, 35).
