Если подобное мнение с помощью «текстологии» могло быть составлено о великом князе Дмитрии Донском, которого, вопреки тексту данной летописи, очень сильно почитали на Руси (а в дальнейшем вообще прославили как одного из главных героев русской истории), то что можно говорить о его жене, а затем вдове, сведения о которой можно было в те времена также просто утаить. По этой причине их крайне мало в современных ей летописях и сводах более поздних!
Не очень лестное мнение о муже неким «пятном» переходило и на его вдову. Однако в этом случае летопереписыватели не смогли достичь цели. Княгиня Евдокия всё равно была в сознании людей очень почитаемой женщиной. Она всегда, по источникам, оставалась уважаемой правительницей, хорошей матерью и благоверной женой.
Но в тот 1382 год внезапное появление татарского войска оказалось крайне опасным. И действительно, — жестоким. Тохтамыш захватил Москву и полностью сжёг город.
Словно покрасил чёрной сажей новые белокаменные стены столицы. Как будто перечеркнул все чаяния и надежды на возможную свободу от дани. Даже применяемое русскими впервые огнестрельное оружие — «тюфяки» (прообраз пушек) — не помогло.
При набеге этом погибли многие. Летописи рассказывают: «От огня бежачи, мечем помроша, а друзии, от меча бежачи, огнём згореша; и бысть им четверообразна пагуба: первое — от меча, второе — от огня, третие — от воды, четвёртое — в полон быша».
Великокняжеская семья решила оказать помощь и поддержку москвичам. Как писал историк XIX века С. М. Соловьёв, после уничтожения в огне Москвы войсками Тохтамыша хоронили 24 тысячи погибших жителей столицы и пригородов. Такого не помнили даже старики. Довольно большая цифра убиенных вызывала сомнения у некоторых современных исследователей. Однако в Московском летописном своде конца XV века мы видим рассказ, как в общих братских могилах погребали жертвы нападения ордынских войск. Тогда князь Дмитрий Донской «повелеша телеса мёртвых хоронити и даваста от семидесяти мертвецов по рублю хоронящим мертвыа. И того всего выиде от погребения мёртвых 300 рублёв».
Несложный математический расчёт покажет: 80 (убиенных) х 300 (рублей) = 24 000. Однако к этой цифре, видимо, следует ещё добавить тех, кого хоронили родственники самостоятельно, то есть без княжеской денежной поддержки. Значит, итоговая цифра может быть несколько выше.
После Москвы (и одновременно с её взятием) ордынцы разорили другие города Руси. Пали великий Владимир, давно не знавшие огня Звенигород и Можайск, почти родной Евдокии Переяславль, а также Юрьев, Боровск, Руза и Дмитров. Удар пришёлся по всему Московскому княжеству, жестокий, основательный и, на первый взгляд, почти непоправимый. Московский «бунтарь» был наказан за «своенравие», совершенное на Куликовом поле.
