— Я-я н-не п-предатель! Никогд-да им не б-был!
— Тебя отследили! В Лемберге! — Беляк нанёс старику страшную пощёчину. — Курва мачь[2], ты мне всё расскажешь!
В эту минуту в кладовую ворвался подпоручик Корсак с мятым листком бумаги в руке, который он спешно протянул Собиславу.
— Нашёл под кассовым аппаратом, пан полковник.
Беляк пробежался взглядом по аккуратному почерку на записке и зачитал на всю комнату:
— «Обмен ночью. Гамбит».
Четверо оперативников разом уставились на старика. Надежда того на спасительный финал окончательно обратилась в могильный пепел. Неожиданно Собислав в секунду проделал два огромных шага к дочери торговца, вышвырнул её из кресла в середину комнаты и, схватив за шиворот кофты, сильным толчком в спину опрокинул на колени. Свободной рукой полковник извлёк из кобуры пистолет и направил его точно в затылок девушки.
— Я знаю, тебе плевать на неё, — презрительно бросил Беляк. — Нежеланный выводок. Никому ненужная системная ошибка, язва на теле нации. Лишняя трата ценных ресурсов. Такие, как вы, бесполезны режиму. — Большим пальцем Собислав спустил вниз рычажок ручного предохранителя, и грозный Ragun отозвался тяжёлым щелчком: оружие было готово убивать. — Я пристрелю её у тебя на глазах, чтобы ты понял: ради Бравой Вольности я пойду на всё.
— Герр Беляк! — заволновался Рихард под взглядом плачущего подростка.
Неизвестно, что взбудоражило Шимона больше: холодная жестокость карателя из Дефензивы, напоминание об умершей сестре или отцовский долг перед нелюбимой дочерью. Но старик резко вздёрнул руки и без запинок прокричал:
— Не убивайте! Я всё скажу! Только не трогайте её!
— Продолжай, — стальным голосом бросил полковник Беляк, не опуская пистолета.
— Склады министерства! Каждую неделю меня вызывает человек, чиновник оттуда. Он отдаёт товара сверх нормы, иногда контрафакт, а взамен забирает три четверти прибыли.
Если эта записка о встрече, то она может быть только от него. Я не видел её, клянусь!
— Как до него добраться?!
— Он присылает служебную машину. И сегодня должен прислать.
— Лемберг! — рявкнул позади Лех Млотек. — Что УВП тебе сообщило?
— Не было никакого УВП! Я вывозил контрафакт!
Собислав Беляк с секунду осмысливал полученное признание бакалейщика, а после жёстко ответил:
— Не верю.
Громким тяжёлым хлопком отозвался в руке контрразведчика смертоносный пистолет. К запаху старости в душной комнате примешалась пороховая гарь и еле уловимый аромат свежей крови. Юная девушка под натиском пули свалилась с коленей на грудь и застыла в неуклюжем положении, забрызгав пол содержимым головы. Последним, что она запомнила перед смертью, был неумело ободряющий взгляд Рихарда Ноймана.
