— Ваша Справедливость! У меня указание доставить освобождаемых рабов в центр переселенцев. А может на транспорт прибудет кто? Я ему всех сразу оптом и сдам. А до центра пусть сам доставит.
— У полиции людей и средств не хватает. — Сообщил появившийся голограммой начальник полиции. — Нарушения закона нет, значит и отвлекать полицию от несения службы не следует.
— Как же нет нарушения? А как же рабовладение? Это не нарушение закона? — Влезла в обсуждение девица. Голограмма главного полицейского к ней развернулась, полицейский посмотрел на неё как на дурочку, но промолчал.
— Ваша Справедливость! — Снова вмешался я. — Я понимаю, что точность следования букве закона важна, но мы задерживаем освобождение несчастных. Может быть поручим доставку этой партии ВОЛОНТЁРАМ? — Здесь я кивнул на скандалистов. — А меня там ещё почти тысяча несчастных дожидается.
Судья задумался, согласовал с медиками Центра и толкнул короткую речугу о порывах молодости и необходимости нести и разделять ответственность за принятые решения. От опёки этой партии он меня освободил, поручив её парням с девицей.
— Я могу идти? — Уточнил я.
— Всех освободи! Немедленно! — Потребовала девица.
Освободить, так освободить — я обнулил всем хозяина в нейросетях. Большая часть осталась тупо стоять. Несколько человек куда-то пошли, не слушая восторженных воплей девицы. Кто-то кого-то толкнул, кто-то кого-то стукнул, завязалась вялая драка. Полицейский наряд напрягся, приготовил стопперы, но пока не вмешивался.
— Женщина! — Заголосил один из освобождённых и, разведя руки в стороны, пошёл к девице и облапал её. Парни быстро выдали тому по морде, сами тоже огребли, но мужика уронили.
— Что ты с ними сделал? Гад! — Гневно вопросила меня девица.
— Как велено — освободил. Теперь у них нет хозяина. Работай с ними.
— Прикажи им успокоиться и двигаться в автобусы!
— Я им никто. Приказы отдавать я им больше не могу.
Один из освобождённых рабов оказался не человеком, а обезьяном — самцом обезьяны. Он сорвал с себя одежду, высоко подпрыгнул, зацепился хвостом за люстру и начал на ней качаться. Оказывается в зале была крупная люстра на потолке, выполненная в докосмически-шикарном стиле, новодел конечно. Этот обезьян сначала плевался, потом решил всех сверху обоссать. Я успел закрыть свой скафандр, внутрь не попало, но всё равно неприятно.
— Вот! Это тебе за то, что ты их раньше не освободил! — Тыкала пальцем в меня девица. Здесь прилетело и ей. Она была в обычном планетарнике-тряпочке. Подозреваю, что ей гораздо неприятнее.
