Футляр с электроскрипкой был необычно легким! Она раскрыла футляр. Ее лицо побледнело.
Лия бросилась на сцену. Заглянула за акустические колонки, ударную установку и взвыла:
— Где моя скрипка?!
Подбежали братья, изобразили возмущение. Георгий вместе с сестрой направился в гримерную музыкантов, а Ираклий вызвался догнать последних посетителей и проверить, вдруг, они украли. Вместо поисков воров он позвонил дяде из уличного таксофона и сообщил, что проблема улажена, Лия не сможет выступать в ресторане.
В гримерной хмельные музыканты пожимали плечами на вопросы скрипачки и ворчали, мол, каждый следит за своим инструментом. Лия нервничала, металась по комнате, проверила все места, где могла уместиться электроскрипка и беспомощно опустила руки.
— Где Санат? Может, он видел, — спросила она и позвала: — Санат!
Встревоженный голос Лии, потерявшей инструмент, вернул Дирижера к действительности. Случилась беда, если девушка зовет его таким отчаянным голосом.
В это время он находился на восьмом этаже в номере, который заказала на ночь Светлана Ломакина. Она позаботилась о шампанском, профессионально открыла бутылку, разлила по бокалам и устроилась на коленях мужчины.
«Я рядом, нежная и отзывчивая, а от избалованной девчонки ты ничего не добьешься», — говорили ее глаза.
Она запрокинула голову, приоткрыла губы для поцелуя, но неожиданно Санат столкнул ее руки. Он развернулся, что-то промолвил и хлопнул дверью, оставив Лану в недоумении.
Санат спускался в лифте и корил себя. Весь сегодняшний вечер он был так увлечен Лией, что слушал только ее. Ее дыхание, движения, смех и конечно же неповторимое звучание скрипичных струн из-под ее летающего смычка. Он слышал, как она общается с братьями, но упустил их предыдущий разговор с Ломакиной, а главное, тот момент, когда скрипка пропала.
Шаманов вбежал в ресторан и увидел плачущую девушку. Лия с надеждой обратилась к нему:
— Санат, где моя скрипка?
Дирижер зажмурил глаза, расправил плечи и руки и попытался уловить малейший отголосок, которым могла откликнуться электроскрипка при любом касании к ней. Но ничего не услышал. К сестре тоже бесполезно обращаться, она уже час как покинула ресторан и сосредоточилась на игре шулеров.
Он распахнул веки и покачал головой:
— Не знаю.
Вернувшийся Ираклий ничем не обнадежил Лию. Японская электроскрипка исчезла.
Братья Давиташвили увели рыдающую сестру. Сердце Саната разрывалось, но ему нечем было утешить девушку. Ее увезли. Он еще долго слышал удаляющийся рокот турбированной «шестерки» и всхлипывания любимой девушки.
