— Тут деньги. Больше ста двадцати тысяч, — передал дяде сумку Ираклий.
— Вовремя, — порадовался Беридзе. — Что с теми?
— Мы сделали, как вы сказали. Его пересадили за руль и столкнули «жигуль» по дороге в Красную Поляну. Там поворот и обрыв к реке.
— А она? Я сказал, чтобы без шансов.
— Мы кастетом ее, — сознался Георгий.
Он сорвал абрикос, сунул в рот целиком и выплюнул косточку.
— Кастет выбросили? — спросил дядя.
— А надо?
— Ко мне в дом принесли? — возмутился Беридзе. — Болваны! Избавьтесь от кастета и одежду уничтожьте. Это ко всем относится!
— Шмотки фирменные. Новые придется покупать, — заворчал Камаз.
Отар Гурамович зашуршал купюрами.
— Вот, каждому по три штуки. И рот на замок!
— Тогда путем, — одобрил Медведь.
— А сейчас уходите. Живите, как обычно. И главное — я вас сегодня не видел, — давал наставления Беридзе. — Вы двое весь день были в гостинице на работе. Пусть Портновский подтвердит. А вы езжайте на станцию и сделайте так, будто с утра там безвылазно торчите. Я найду тех, кто подтвердит ваше алиби в случае чего.
— Это что такое? Хулиган! Бесстыдник! — услышал совсем рядом Дирижер и вздрогнул.
На него пялились посетители канатной дороги. Санат подхватил одежду и спустился вниз по лестнице. Там оделся, а пока выходил из парка отказывался верить в услышанное. Он потерял самых близких людей. Большие деньги привели к большой беде.
Что делать? Ехать к Беридзе? Разоблачить негодяя.
Это потеря времени. А вдруг Сану и ребенка еще можно спасти? Где их машина? Нужно найти место падения. Сестренка умеет держать удары судьбы.
На рейсовом автобусе Дирижер отправился в Красную Поляну. Как только автобус углубился в горы и стал петлять по крутому берегу реки Мзымта, он попросил водителя выпустить его.
— Я сойду. Укачало.
— Ждать не буду, — предупредил водитель.
Пассажир никак не отреагировал и автобус уехал. Санат пошел по обочине горной дороги, местами напоминавшей серпантин. Справа внизу шумела река.
Где тот обрыв? Надо подать знак.
И он завыл, подобно волку. Сестра должна его услышать. Это их условный сигнал с детства. Она откликнется, произнесет его имя, и он поспешит к ней на помощь. Бурлящий поток не помеха, его слух настроен на родной голос. Скажи хоть слово, Сана.
Ответом была тишина.
Санат перестал издавать вой и весь превратился в слух. Природные шумы он игнорировал, сосредоточился на живых организмах. Он слышал крики птиц, жужжание насекомых и даже писк комаров. Немного мешали проезжающие машины с говорливыми пассажирами. Но и к этому он приспособился. Он знал, что автомобиль столкнули в реку, поэтому развернулся к воде и отсек то, что происходит за спиной. Он так и двигался приставным шагом, прощупывая слуховым радаром пространство между рекой и дорогой.
