Мы двигались какими-то невероятными петлями, словно прицеливаясь, приноравливаясь к маршруту. Так водитель частным образом, нелегально доставлял за деньги всякие мелкие грузы, подвозил каких-то людей. Мы подъезжали к какому-то сельскому дому, Володя что-то брал, что-то отдавал. Хорошая прибавка к зарплате водителя. Знало ли его недоброе начальство о его бизнесе в несвободное от работы время? Разве от чекистов скроешь подобное? Но если они знали, то как допускали? Можно заподозрить какие-то внутренние игры и манипуляция. Хотя, скорее, всё куда проще. У Володи было что-то такое… неуловимо объединяющее его на духовном уровне с его работодателями. Это трудно объяснить; если выписать в столбик какие-то характерные черты, то всё развалится на противоположности. И всё же…
Написав всё это, вдруг засомневался, нет ли в моих словах клеветы. Ведь я не человек вовсе. Я зомби. Не представляются ли мне все люди теперь чужими и одинаковыми? А Володя — типичный представитель простых, не развращённых цивилизацией людей, с их земной смекалкой и некоторой, не побоюсь этого слова, почвеннической, укоренённой в родной земле мудростью. Он без конца рассыпал перед нами жемчужины знаний, накопленные его предками, простыми тружениками, — «лучше переесть, чем недоспать», «любовь приходит и уходит, а выпить хочется всегда», «тише едешь, позже будешь», «если хочешь ты работать, ляг, поспи и всё пройдёт» и т. п.
Я слышал, что из центра Киева можно добраться до пропускного пункта за часа два, мы же скитались, я полагаю, часов шесть. Но, в конце концов, всё однажды заканчивается. Утомительная дорога привела нас к скромно обустроенному пропускному пункту. Ничего в нём примечательного. Даже беседовал с нами типичный, образцово-показательный милиционер. Я бы его потом никогда не опознал в толпе блюстителей порядка. Я полагаю, их не матери рожают, а производят на секретных фабриках при милицейских школах. Конечно, есть и другие типажи в милиции, встречаются и очень яркие люди, я их видел. А этот «типичный», карикатурный, безликий. Он «правильный» настолько, что может показаться, так в реальности и не бывает вовсе. Но это всё не имеет отношения к ходу событий. Последовала короткая рядовая проверка, Володя сменил одежду, — таков порядок. От нас же этого не потребовали. Мы не поедем назад, не вывезем радиацию на «большую землю». Нас пересадили в другой автомобиль. Всё. Страж закона (хотя какой в районе Чернобыля сегодня закон? Свой, особый?) для порядка повертел в руке вторичный милицейский признак, то есть палочку, потом поднял шлагбаум и мы проследовали по дороге, на которую с двух сторон нависало ошеломительное запустение. «Вот она, зона!» — так Володя попытался познакомить нас с новой средой обитания.
