— Можно просто Коля. Я не обижусь.
— Помимо них, есть: целители, провидцы, алхимики и призыватели. Первых ты уже видел… когда убил Даниила.
— Провидцы? И чем они заняты?
— Они — наши аналитики, сейчас многие заняты предсказанием мест, где появятся разломы. Им с переменным успехом удаётся обнаруживать пятую и четвёртую категорию.
— А что за категории? Сила разлома?
— Верно. Мы столкнулись со второй. Из этого разлома вылезет пять-десять нечистых. А вон там два года была пятая категория, — Анжелика показала на кратер, вокруг которого стояли полуразрушенные дома. — Погибли тысячи крепостных и свободных людей.
— Стоп… — я с трудом переваривал полученную информацию. — Что ещё за крепостные? Мы в каком веке живём?
— В двадцать первом. Чему ты так удивляешься? У твоей семью наверняка несколько десятков тысяч крепостных.
— Эм… — медленно начинаю понимать, куда меня занесло.
Графы, бароны, крепостные — попахивает монархическим строем. Нужно будет узнать о нём побольше, спрашивать Анжелику не стоит, ведь она и так уже с подозрением смотрит на меня.
— Долго ехать? — задаю отвлечённый вопрос.
— Минут двадцать.
Редкие машины проезжают в противоположном направлении, в попутном куда больше, но всё рано мелочь в сравнении с той Москвой, которую я знаю.
— Хорошо, что пробок нет.
— Пробок? — Анжелика будто впервые слышит это слово в контексте дорожного движения.
— Сотен других машин, что мешают проехать.
— А откуда им взяться?
— Крепостные? Свободные люди? Они разве по дорогам не ездят?
— Крепостные? Ездят? А-ха-ха-ха-ха! — Анжелика громко смеётся. — Ой, Коля, ну и шутник же ты…
Куратор ухахатывается так, что аж слёзы текут. Видимо, в этом мире много что устроено по-другому.
— А как они добираются на работы? — решаю уточнить.
— Ой… Коля… — Анжелика не может прийти в себя. — На общественном транспорте, как ещё-то? В Москве на метро, в небольших городах на автобусах.
— Хватит ржать. Лучше скажи, почему ты, будучи наставником, если я правильно запомнил, не смогла справиться с тремя оболтусами?
— Они же невидимы! Как я должна была с ними сражаться? — возмущается Анжелика.
— Я же как-то справился.
— Ну… Ты какой-то странный, особенно для неофита. Ладно бы ты был спецом Секретной Службы, тогда все вопросы бы отпали.
— Так в чём проблема? Или эти татуировки лишь для красоты?
Куратор поворачивается и буровит меня взглядом. Я вижу в её глазах ярость, но откуда она там берётся? Что я такого сказал?
— Во-первых, я работаю куратором всего год. А во-вторых, я знаю, на что способны эти трое.
