А ставки, похоже, росли. Открытие, что существо в шкатулке бесследно исчезло сразу после убийства Себастьяна Оулсби, прямиком вывело Пьюла на игрушечника Кибла, а также — Уиллис заулыбался при одной мысли — к его очаровательной дочери. Уже потом всплыла проблема второго ящика и весьма любопытной сделки между Оулсби и компанией «Драгоценные камни Западной Африки», завершенной за месяц до гибели ученого. Ясно же, что эта история сулит огромные деньги. Будь проклят Кибл с его идиотским «Трисмегистом»! Ничего, с ними Пьюл еще поквитается…
Из-за угла вдалеке, точно вовремя, показалась одинокая Дороти Кибл. Пьюл невольно выпятил грудь: дни терпеливого наблюдения не пропали даром! Рука дрожала в кармане пиджака, и он не сразу понял, что довольно давно дышит ртом. Опасаясь головокружения, он вцепился в железное ограждение поперек витрины булочной и принялся насвистывать, изображая равнодушие.
— Дороти Кибл? — окликнул он девушку, когда их разделяли считанные футы. Надетое на ней платье из тонкой темно-красной шерсти с отделкой сливочного цвета кружевами сужалось в талии манером, от которого голова Пьюла шла кругом. Девушка с интересом посмотрела на него — кожа у нее светлая, почти прозрачная, а невозможно черные волосы вольно спадают на плечи. Пьюла немедленно охватило желание коснуться этих волос, погладить это лицо, которое в сравнении с его собственным — все равно что слоновая кость рядом с пыльной полынью. Не без труда подавив его, Пьюл произнес:
— Полагаю, у нас есть общий знакомый.
— Разве? — переспросила она.
— Джек Оулсби, — пояснил Пьюл, декламируя заготовленную ложь. — Мы вместе учились в школе. Большие друзья.
— Рада с вами познакомиться, мистер…
— Пьюл, — последовал ответ. — Уиллис Пьюл.
— Вы здесь за булочками, мистер Пьюл? Не стану вас задерживать. Передам Джеку, что встретила вас, — она зашагала дальше, и Пьюл поплелся следом, досадуя на ее явное безразличие.
— Я изучаю историю тайных искусств, — продолжал он. — Учился и в Лейпциге, и в Мюнхене…
— Это просто замечательно, не сомневаюсь, — сказала Дороти, торопясь уйти. — Расскажу Джеку, он будет рад узнать, чем вы занимались. Не позволяйте мне отвлекать вас от покупок.
С тем она кивнула ему на прощанье. Пьюл вскипел.
— Могу ли я угостить вас чашечкой чаю?
— Мне так жаль…
— Тогда завтра?
— Боюсь, что нет. Но я ужасно вам благодарна.
— Так почему же нет?
Дороти повернулась к нему в удивлении:
— Что за вопрос! Простого отказа вам не достаточно?
