Конечно, всякое случались, но чересчур откровенных нарушений пока не происходило. Потому как опытные клановые политики (что явно не смогут сдержаться и не сыграть грязно) лишь давала советы, но не влияли на общий курс.
Патриархи в это не вмешивались, понимая, чем чревато нарушение установленных правил.
Этакая система сдержек и противовесов.
Поэтому многие сенаторы не относились к профессиональным политикам семьи. В дальнейшем это стало традицией. Посылали тех, кто не желал влезать в это грязное дело.
Знаю одного Курбатова, который на стену лезет, мечтая вернуться в просторные леса дальней Сибири. Не нравится ему город, но послушно сидит, выполняя волю своего рода.
К сожалению, там хватало и других личностей, больше склонных к болтовне, чем к реальному исполнению дел.
Да и не только сенаторы там находились. Хватало и обычных чиновников, в огромном количестве присутствующих в главном управляющем органе Империума.
Поймав себя на мысли о Сенате, поморщился. Сегодня Сенат — это огромная говорильня, где только и делают что с утра до ночи говорят, одно совещание сменяется другим, идет обсуждение бесконечных вопросов.
Шарахнуть бы по этому сборищу болтунов «Ледяным разломом» — с наслаждением помечтал я, представив гигантский кратер на месте здания Сената с вымерзшими краями талой земли.
На моем лице появилась мечтательная улыбка. Престон настороженно следил за изменившимся настроением господина.
— Милорд, вы так и не сказали кого возьмете в качестве спутницы на вечер, — напомнил он.
Я отвлекся от сладостных картин стертого с лица земли Сената и с недовольством вернулся в реальность.
— Найду кого-нибудь, это не проблема, — помедлил, вновь возвращаясь к видам из окна, бросил через плечо: — На сегодня все, можешь быть свободен.
Престон поклонился.
— Да, милорд.
Столица Империума
Дворец Единства
Главный торжественный зал. 18:15
Водоворот тел, блики света, обольстительные улыбки, лживые обещания и скучные фразы светских бесед, где за каждой угадывалась тень смертельной угрозы или предложения очередного союза.
Богатые вечерние туалеты и россыпи драгоценностей, иные камни, что сверкают в диадеме дамского наряда имеют ранг мощного артефакта, способного с легкостью уничтожить парочку городских кварталов.
— Зачем им эти камешки, видно же, что это не Воины, — с отвращением протянула Ласка.
Я пожал плечами.
— Статус. Где, как не на главном приема года показать богатство и могущество рода. Вот и вплетают боевые арты даже в женские украшения. А те потом вешают на дур, не способных создать простейшего боевого заклятья. Воинов всегда меньше Созидателей. Но похвастаться надо, вот и выкручиваются как могут, — я подавил едва не вырвавшийся зевок.
