Я проникся. Серьезный чувак.
— Ищите в Балтиморе подпольный абортарий — твердо произнес я — Там вам эта леска пригодится.
— Ладно. Пока свободен. Где ты живешь — мы знаем.
Нет, это так оставлять было нельзя.
— Если со мной что-то случится… — я покопался в карманах и возблагодарил бога — За меня впишутся.
— Кто за тебя, утырок, впишется? — хмыкнул Мясник — Полиция?
— Вот эти люди — я протянул мафиози визитку Мияги — Позвоните им и скажите, что от господина Мияги.
— Чего время зря терять. Сейчас и позвоним.
В лимузине оказался собственный радиотелефон. Мясник поднял трубку, набрал номер с визитки.
— Кто это? Я кто? Эдди. Сумиёси это ты узкоглазый черт? Ага, ясно. Чего звоню? Встретится бы надо. Тут одно дельце образовалось. В четверг в шесть? Ну давай.
Мясник повесил трубку, задумчиво вернул визитку.
— К тебе пока вопросов нет, иди. Понадобишься — найдем.
Я не стал ждать второго указания, быстро открыл дверь лимузина и выбрался наружу. Мысленно перекрестился. А ведь мог легко отъехать в багажнике лимузина прямо на кладбище.
Но были и плюсы. Теперь я точно знал, что Мияги мне дал контакты якудза. В 70-х и 80-х годах позиции Японии были в Штатах как никогда сильны. В первом «Крепком орешке» глава японской корпорации Накатоми шутит в том духе, что хоть мы проиграли вам Вторую мировую войну, зато выиграли третью экономическую.
* * *
Всю неделю я старался себя вести тише воды — ниже травы. Ходил в школу, сдавал тесты. Прилежно посещал дополнительные занятия в Тоусон Стейт. Разумеется, держал под рукой снаряженный Узи. Один носил под плащом на петле, второй — держал в прикроватной тумбочке.
Тэсса подхватила грипп — и мы практически с ней не виделись. Только перезванивались. Отдельно я вызвал к себе Джимми Дивана. Толстяк обрядился в серый костюм, носил теперь галстук-боло.
— Такой в Техасе очень популярен — похвастался парень, разглядывая себя в зеркале моей прихожей — От отца остался.
— Он у тебя был из ковбоев? — пошутил я, приглашая толстяка к столу. К его приезду — я заказал две пиццы. Пепперони и с грибами.
— Ага. Сдриснул как только я родился. Мать одна меня поднимала.
— Ну значит, за тобой должок перед ней.
— Точняк.
Дела с концертом шли ни шатко ни валко. MGM прислал на адрес студии pre-release копию нашей пластинки. Это была песня Thunderstruck. Конечно, никакой «козы» на обложке лейбл не допустил — напечатал самую нейтральную фотографию из тех, что я высылал. Мы в черном на фоне языков пламени. Название песни и группы. Все. Тем не менее диск производил впечатление.
