Присмотревшись, я обнаружил у входа в сарай, где находился, за спиной флегматично начавшей жевать сено зверюги почти дюжину детских голов с интересом смотревших на меня. Один из них, видимо, не удержался и засмеялся, тем самым спалив всю контору. Заметив мой взгляд, они немедленно исчезли.
Ещё немного оглядевшись, я нашёл свои вещи: меч, щит, кошель с деньгами, мешочек с драгоценными камнями, фляга с водой лежали на аккуратно сложенной, выстиранной и зашитой одежде на простом деревянном столике. На мне была одета простая холщовая рубаха и штаны — кто-то раздел меня, вымыл, обработал мелкие раны и ссадины, переодел и уложил сюда. Одним словом, кроме запаха дерьма, явно принадлежащего местной скотине, ничто не портило настроение.
Одетым и экипированным, я вышел наружу. Взгляду предстала средних размеров деревушка — дворов сотни на две. Деревень меньше чем на сотню дворов мне вообще в королевствах не встречалось — безопасность деревни зависела в том числе и от количества населяющих её людей. С любопытством оглядываясь, я медленно шёл по узким улочкам. Дома стояли плотно — обитаемое место за стенами в любом поселении было на большой ценностью. Жители с любопытством смотрели на меня — но первым никто не заговаривал, пока маленькая, сухая и сморщенная старушка не преградила мне
путь.
— Маруся я, местная знахарка. — правильно истолковала мой вопросительный взгляд старушка, и с поклоном представилась.
— Сэр Горд. — ответил я.
— Молодому господину лучше? — спросила она, с профессиональным интересом осматривая моё лицо.
Самочувствие действительно отличалось в значительно лучшую сторону. Усталость и истощающая боль ушли, и кроме лёгкой вялости и сильного голода неприятных ощущений почти не было.
— Вашими стараниями, надо полагать. Но голоден ужасно.
— Это мы мигом организуем — улыбнулась старушка и засеменила к одному из домов на окраине.
Мне оставалось лишь последовать за ней.
Дом знахарки немного отличался от остальных — из всех встреченных, этот единственный имел одно маленькое окно не в виде деревянных ставней, а из прозрачной слюды. Судя по всему, в деревне она была уважаемым человеком. Едва мы пришли старушка звонким и командным голосом прикрикнула:
— Кая, лентяйка! Живо собери благородному рыцарю обед, да побольше!
Молодая девушка, лет четырнадцати — пятнадцати на вид, быстро заставила стол разнообразной горячей едой. У меня даже появились подозрения что деревенские детишки немедленно донесли старухе о моём пробуждении — не держат же они горячие блюда постоянно?
