Поэтому в этот самый миг, в холодной тёмной пещере, вдали от всех, кто мог мне помочь, я поклялся сам себе, что если выживу, положу всю свою жизнь, все свои жизни, все свои стремления, на то чтобы отомстить ему, кто бы он ни был. Никогда и ничего мне не хотелось больше, чем этого. Будь он демоном, я стану убийцей демонов, будь он богом, я стану богоборцем. Сколь бы могущественным и непостижимым не было это существо, оно имеет свои пределы — иначе я не был бы нужен. И если мне не удастся найти его слабое место, то я найду то, что ему дорого, и уничтожу это.
Злоба настолько сильно переполняла меня в тот миг, что усталость на мгновение отступила. Медленно поднявшись, используя меч как рычаг и трость, шаркающим шагом, опираясь на стену пещеры, я на ощупь двинулся вглубь. Каждый шаг давался тяжелее предыдущего, однако, когда казалось, что вот-вот мне недостанет сил двигаться дальше, лёгкий порыв ветра спереди тронул меня. Значит, рядом был выход. За следующим поворотом виднелся свет — пещера оказалась сквозной…
Опустившись на землю, я задумчиво смотрел на живописные пейзажи, раскинувшиеся внизу. Пещера вывела меня на противоположную сторону — ту, что, должна выходить на юго-восток, и возможно, совсем неподалёку уже лежали земли Ганатры. Однако вплоть до горизонта было видно лишь холмы и леса… Небо было затянуто тучами так, что сложно было определить время дня.
Из груди вырвался тяжёлый вздох. В лесу внизу, вероятно, можно было найти воду или что-то съестное — однако переход по пещеры, казалось, выпил и без того маленькие силы. Не было твёрдой уверенности, что удастся даже спуститься с гор — а вокруг были лишь камни с редкой порослью травы. Не кустарники же обгладывать...
Однако удача всё же улыбнулась мне перед лицом смерти. Горную тишину разорвал небесный грохот, и вскоре на меня пролился дождь. В иное время любой человек вряд ли обрадовался бы непогоде — но только не сегодня, только не сейчас. Лёжа на мокрых камнях и положив на грудь свой антрацитово-чёрный щит, я жадно пил стекающую с него воду, пил, и не останавливался, пока не почувствовал, что вот-вот лопну… А затем, перевернувшись на живот и громко захохотал, совершенно не волнуясь об окружающей меня мокрой грязи. Смеялся, смеялся и не мог остановиться. Вода — это жизнь, верно? Теперь у меня точно был шанс.
— Спасибо. — напившись, наполнив флягу, отдохнув и насквозь промокнув прошептал я небесам.
Небеса гремели и грохотали, сверкая молниями. Было ли это ответом? Сомневаюсь. Но мне всегда нравилось благодарить тех, кто никогда не будет требовать с тебя долгов, так почему бы не сделать это сейчас?
