Я уже говорил про день сюрпризов? Чувствую, что моя нервная система может не выдержать. Я смотрел на Рому и мне казалось, что на самом деле это всё происходит не со мной. Ну вот прямо как будто в зрительном зале смотришь кино со стороны и удивляешься фантазии режиссёра.
Хотя нет, я не сплю, это точно. Сегодня днём проверяли, да и мясо здесь слишком вкусное, чтобы оказаться иллюзией. Но голова у меня откровенно пошла кругом.
Ничего себе признания!
— Рома, — вкрадчиво спросил я. Примерно таким же тоном я разговаривал с «Вольдемаром», собакой моих соседей, от которой, в принципе, не угадаешь, чего ожидать буквально в следующую секунду. — Ты вообще адекватный? Ты понимаешь, что только что признался, как минимум, в двух преступлениях, причём тяжких?
— Слушай, Руслан, — вздохнул Сечкин. — Не пытайся казаться глупее, чем ты есть на самом деле. Я ни в чем таком тебе не признавался, а Совет семей даже не рассматривал смерть безродной, хотя о ней и было известно. Долчанов-старший заплатил миллион рублей родителям погибшей девушки, а Служба правопорядка закрыла дело, как самоубийство.
— Сколько? — из всего сказанного Романом мой мозг зацепился только за цифру. — Ты, наверное, шутишь? Миллион? Откуда у него такие деньги?
Знаете, когда в первом классе учительница рассказывает вам про цифры, то в какой-то момент они из реальности переходят в разряд сказок.
Одно яблоко — это понятно. Если отнять яблоко у девочки Маши, то у тебя будет два яблока. Это тоже вполне укладывается в сознание. Пять, десять, восемнадцать… Не совсем понятно, конечно, почему папа каждый День Рождения говорит, что маме опять исполнилось восемнадцать и куда делись остальные числа, но родителям надо верить.
Сотни, тысячи… Это тоже цифры из окружающей действительности. А вот миллион уже нет. По крайней мере, для меня, получающего около четырёхсот рублей в месяц, единичка с шестью нулями переходит в абстрактный разряд «очень много». Есть ещё «офигеть как много», это миллиард. Но это тоже из области фантастики. Потому что пощупать руками такую кучу денег у меня возможности нет и никогда не будет.
— Миллион, — равнодушно подтвердил сказанное ранее Рома. — Но Павлик почему-то решил, что папа за него платить будет всегда.
— А тебе это вдруг перестало нравиться? — внезапно появившаяся злость удивила даже меня самого, но я ничего не мог с ней поделать. Наверное, причиной резкой смены моего настроения было понимание, что мы с Сечкиным люди из абсолютно разных миров. Вроде бы ходим по одной земле, дышим одним воздухом, а живем совершенно каждый в своем аквариуме, которые четко разделены между собой толстыми стеклами. Кажется, вполне можно посмотреть, что там у соседей происходит, вот только понять со стороны происходящее в другой реальности абсолютно невозможно.
