Томительно медленно проползло десять минут. Опять кельнер! Пэрриш снова прячется за газетой. Кельнер помешкал – этак с неделю – и пошел дальше.
Еще десять ужасных минут, и снова кельнер. На этот раз он принялся вытирать столик и делал это, кажется, месяц; потом два месяца стоял у стола и, наконец, отошел.
Пэрриш чувствовал, что нового появления кельнера он не вынесет. Он должен рискнуть, должен пройти сквозь строй, должен спастись. Но кельнер еще пять минут – они показались бедняге долгими месяцами – околачивался по соседству, и Пэрриш следил за ним затравленным взглядом, чувствуя, как его мало-помалу начинают одолевать все недуги старости, а голова медленно седеет.
Наконец кельнер побрел прочь, остановился около одного столика, получил по счету, побрел дальше, снова получил по счету, побрел дальше… Все это время Пэрриш не спускал с него умоляющих глаз, прерывисто дыша от волнения, смешанного с надеждой, чувствуя, как бешено колотится сердце.
Кельнер снова остановился, чтобы получить по счету. «Теперь или никогда», – подумал Пэрриш и двинулся к двери. Один шаг… два шага… три… четыре… он уже у дверей… пять… у него трясутся колени… кажется, он слышит чьи-то поспешные шаги… от одной этой мысли сжимается сердце… шесть шагов… семь… он уже на улице… восемь… девять… десять… одиннадцать… двенадцать… так и есть, за ним кто-то гонится! Он поворачивает за угол, сейчас он припустит что есть духу… чья-то тяжелая рука опускается ему на плечо, и силы оставляют его.
Это был майор. Он не задал ни одного вопроса, не выказал ни малейшего удивления. Он заговорил, как всегда оживленно и бодро:
– Черт бы их всех побрал! Они меня задержали. Поэтому я и пропадал столько времени. В билетной кассе новый кассир, он меня не знает и не хотел обменивать билет, потому что это не по правилам. Пришлось разыскивать моего старинного приятеля, Великого Могола – начальника станции, понимаете? Эй, извозчик, извозчик, сюда!.. Прыгайте, Пэрриш! Русское консульство, извозчик, и гони что есть духу!.. Так вот, я и говорю, на все это ушла уйма времени. Но теперь все в порядке, все улажено. Ваш багаж заново взвешен, выписаны новые квитанции, проездной билет и плацкарта обменены, и все это лежит у меня в кармане; тут же и сдача… я поберегу ее для вас. Погоняй, извозчик, погоняй! Что они у тебя, уснули?
Бедняга Пэрриш всячески старался ввернуть хоть слово, покуда извозчик увозил их все дальше от бесчестно покинутой им пивной, и когда это наконец удалось ему, выразил желание тут же вернуться и уплатить по счету.
