В течение следующего дня Джордж один раз увидел мать, печально глядящую на него с края поляны. Она что-то сказала, словно бы с упреком, но Джордж не услышал что. Тогда он выстрелил из бластера, взяв прицел пониже, чтобы луч прошел не через иллюзорное тело матери, а через реальное тело низенького инопланетянина. Прищурившись, он попытался рассмотреть результаты своего выстрела. Ему показалось, что он слегка подпалил монстра, но не был в этом уверен. Прежде чем исчезнуть в лесу, тот обрел свой истинный облик.
Джордж не погнался за ним, а остался сидеть в своем укрытии, поскольку уже близилась ночь — а дни на этой планете долгие, отметил он при этом, чувствуя легкую печаль от того, как рушились все его мечты о собственном королевстве. Я мог наслаждаться здесь жизнью, с сожалением думал Джордж, если бы не эта тварь.
Внезапно, словно из ниоткуда, с небес вынырнул корабль с Проциона II и мягко приземлился на поляне. Джордж радостно отметил, что это большой корабль, почти такой же большой, как тот, который привез его сюда, так что он может забрать с планеты сразу все свое имущество. По корабельному пандусу спустился какой-то человек и принялся осматриваться.
— Эй, я здесь! — крикнул Джордж. — Здесь!
Он вскочил и замахал руками, но человек с корабля не заметил его. Джордж проворно перепрыгнул ящики и побежал к кораблю. Космонавт все еще стоял у подиума и словно не слышал его криков. Джордж вдруг почувствовал, что здесь что-то не так. Он остановился, оглянулся и сделал еще несколько шагов вперед, как вдруг земля ушла у него из-под ног. Исчез и корабль, и космонавт, а Джордж, похолодев, внезапно понял, что его просто обманули, и он провалился в собственную же яму-ловушку. Он неловко приземлился на левую ногу, буквально услышал громкий треск ломающейся кости и потерял сознание.
Сильные руки вытащили его из ямы, но Джордж едва почувствовал это. Сильные руки отнесли его в дом, уложили в постель, вытерли вспотевший лоб и наложили шины на сломанную ногу. Медленно тянулись дни и ночи, Джордж смутно чувствовал присутствие какой-то безмолвной, пахнущей знакомыми с детства запахами фигуры, которая ходила по дому и заботилась о нем. Когда боль в ноге становилась слишком мучительной, безмолвная фигура клала его голову к себе на колени, покачивалась взад-вперед и тихонько напевала нежную песню без слов.
Большую часть долгой последовательности серых дней и ночей Джордж проспал, а нога его медленно заживала. И, наконец, однажды он проснулся и осмотрелся. Все ящики и коробки были распакованы, на стене мирно тикали старинные швейцарские часы, маленький книжный шкаф был заполнен книгами, все было так же, как прежде — давным-давно — на Земле. В углу сидела и спокойно вязала мать в лавандовом платье.
