- А... - выдавил он из себя.
- Как? - нетерпеливо переспросил один из стражников.
- Август, - наконец нашёлся Фриц.
- Август? - детина в серой форме сморщил лоб и смерил Фрица взглядом. - Хм... Слышь, малый, а ты, случаем, не Фридрих Брюннер?
Фриц гулко сглотнул. Врать почему-то оказалось невероятно тяжело.
- Нет, я Август... - занудил он, уже ни на что не надеясь. - Август... Мюллер.
Стражники переглянулись. Оба, по всему видать, не отличались сообразительностью. Фриц почти ничем не рисковал, назвавшись этим именем: в окрестностях Гаммельна и вправду было столько мельниц, что каждый пятый житель города носил фамилию Мюллер, то бишь, "мельник".
- Мюллер, - тупо повторил один из них и посмотрел на своего напарника. - Чё, правда, что ли?
- Кто его знает, - пожал плечами тот. - Много их тут, Мюллеров, всех не упомнишь. У меня у самого когда-то был приятель Вилли, тоже - Мюллер. Сказавши так, он снова повернулся к пареньку. - Эй, ты где живёшь?
Фриц принялся лопотать что-то вроде "тут, недалеко", запутался окончательно, в результате чего один из стражников потребовал показать им дом, как он выразился, "в натуре". Для верности мальчишку взяли за руку.
Недомытые груши пришлось бросить.
Неуклюже подскакивая в такт широким солдатским шагам, Фриц лихорадочно пытался сообразить, что же теперь делать, попытался вновь отвлечь гвардейцев болтовнёй, но те, похоже, уже заподозрили неладное, и лишь нарочито уверенные указания Фрица, типа, там: "сейчас направо... а теперь сюда... да-да, вон в тот проулок..." удерживали их от того, чтоб сразу поволочь мальчишку в караулку.
Спасла Фрица случайность. На перекрёстке они едва разминулись с какой-то повозкой, всех троих забрызгало грязью с ног до головы. Стражники хором принялись ругаться, вытирая лица, Фриц же улучил момент, рывком высвободил свою руку и пустился наутёк. Догнать его они не смогли. Пропетляв для верности по улицам, Фриц вновь забрался на чердак и решил в ближайшее время вообще не высовывать носа на улицу. Четыре давленые сливы, уцелевшие в кармане - всё, что принесла его прогулка, пришлось оставить на потом.
Это самое "потом" для слив, однако же, настало очень скоро - не прошло и суток, а мальчишка уже снова мучился от голода и жажды. Он съел их и потом расколол косточки. На сей раз выйти он не решился - слишком уж часто снизу доносилась мерная поступь городской стражи. Похоже было, что спокойствие закончилось. Охота за мальчишкой началась всерьёз. К счастью на следующий день посыпал дождь, решив одновременно две проблемы, - Фриц напился и набрал воды, а после выбрался на крышу и опорожнил посудину, которую использовал в качестве ночного горшка; вода мгновенно смыла все следы. Весь оставшийся день он лежал и думал, как теперь ему быть, вертел в руках кинжал и что-то вырезал его червлёным лезвием на пыльных паутинистых стропилах. Под мерный шум дождя соображалось плохо. Фриц не стал дожидаться темноты и прямо так, за размышленьями, уснул.
