Солдаты с ужасом смотрели на хранителя. Следующим не хотел быть никто.
Наконец один из пленных сдался:
— Ладно! Слушай! Я скажу! Всё скажу! Только больше не делай так! Хорошо?!
Гааль пожал плечами, мол — если ответ понравится, то не буду.
— Что ты хочешь знать? — дрожащим голосом спросил пленник.
— На кого работаете?
— Я не знаю. Мы обычные наёмники. Пришли люди, заплатили, сказали, что делать, и всё! Это всё, что я знаю.
Скорчив недовольную гримасу, Гааль сказал:
— Очень плохой ответ.
— Прошу! — тут же завопил мужчина, — только не убивай! У меня семья!
Где-то вдалеке послышался голос качка:
— В наёмники, да ещё и с семьёй? Отстойно ты придумал, — раздалась слабая усмешка.
— Ну так что, — сказал Гааль, — это всё?
Судорожно мотая головой, пленник решил выложить абсолютно всё, что знал.
— Нас нанимал какой-то странный тип. Лицо под маской. Явно не хотел светиться.
— Да ты что? Думаешь, я тебе поверю?!
— Да твою же мать! Я говорю как есть! Правда!
Пока все были отвлечены криками оправдывающегося бедолаги, никто и не заметил, как некоторые из трупов начали шевелиться. Сначала я не обратил на это должного внимания. Шевельнулся палец? Да ну нет! Конечно же показалось. Второй раз? Говорят, что если что-то происходит дважды, то это уже закономерность. Но вот только в чём именно закономерность? В том, что они на самом деле шевелятся, или в том, что мне теперь закономерно будет видеться всякое?
И хрен бы с ним с пальцем. Возможно, ничего плохого в этом и не было. Можно было просто списать всё на переутомление — как-никак нормальный сон не посещал меня давно. Но вот когда прямо возле ноги дёрнулась кисть лежащего лицом к полу солдата, я не на шутку напугался. Естественно тут же отскочил. А дальше всё как в самом страшном кошмаре — мёртвые один за другим начали вставать. Еле-еле, с трудом опираясь на трясущиеся руки, испуская изо рта струйки крови, выхаркивая эту же самую кровь, мертвецы оживали, поднимаясь на ноги.
Гааль стал оглядываться, наблюдая за зрелищем. Одним словом — рассвет мертвецов. Окей… это два слова… Посмотрев сначала через правое плечо, а затем и через левое, хранитель обернулся обратно к собеседнику.
— А х ты ж скотина паршивая!
Схватив сидящего за шкирку, Гааль поднял того над землёй. Недюжая силушка. Однако, такой поступок ничуть не напугал только что молившего о пощаде человека. Испуг на лице солдата сменился хитрой, а если точнее — злобной улыбкой. Мерзкая, победоносная лыба самого настоящего ублюдка. Ухмылка достойная награды на самый гадкий косплей лисы.
