Глядя на зал заседаний глазами пятерых человек, стоящих в полукруге, я наблюдал своеобразную панораму, главной особенностью которой стали ошарашенные взгляды министров. Их глаза готовы были вылезти на лоб. Вот теперь они по-настоящему удивлены: пятеро разведчиков из разных стран, не договариваясь друг между другом, не выслушивая никаких приказов, решили одновременно сеть на колени, сдаваясь на милость зрителей.
Наконец женщина с табличкой «президент» спешно произнесла:
— Заседание объявляется закрытым. Прошу всех присутствующих покинуть зал.
Делегаты, будто им разрешила сама мамочка, все как один, начали подниматься.
Гааль с интересом наблюдал за побегом министров, но не произнёс ни слова. Маэл тоже молчал.
Внезапно я почувствовал, как к первоначальному телу кто-то пододвинулся. Обернулся. Это была Эн.
— Я хотела сказать тебе ещё в первый день, — прошептала девушка. — Я слышала их разговор и знаю, что они задумали. Стучалась к тебе, но потом испугалась. Решила промолчать.
— И что же они задумали? — я кинул быстрый взгляд на сидящих впереди Гааля и Маэла. Не подслушивают.
— Ничего хорошего, — замотала головой девушка. — Кажется, они хотят, чтобы мы избавились от них, — короткий кивок в сторону министров.
Сказать, что я не догадывался? Это будет враньём. Я догадывался с того самого дня, когда Гааль приказал мне стрелять в солдат, скрывающихся на том злосчастном складе. Он ведь сделал это ещё до того, как узнал, что солдаты — это вампиры. А потому уже тогда было очевидно, что его не слишком волнует судьба отдельно взятых людей. А может и всего человечества в целом? Кто знает, что вообще скрывается в его голове? Я не психолог, но судя по данным, что имеются, могу предположить, что Гааля не волнует вообще ничего, кроме его погибшей цивилизации. Может он и вовсе относится к нынешним людям, как к каким-то ничтожествам. Это ведь он, вместе со своими соотечественниками, спас планету от тьмы, после чего стал основателем новой цивилизации.
Почему я так категоричен? Да потому что то, что произошло спустя минуту, целиком и полностью изменило моё отношение к хранителю.
В зал ворвались люди с автоматами. Десятки спецназовцев тут же начали выводить министров и журналистов. Тем временем Маэл и Гааль продолжали спокойно наблюдать за процессией.
— Не дождались, — огорчённо произнёс вампир. В его огорчении не было ни капли правды — одно враньё и наигранность.
Гааль пожал плечами.
— Я бы хотел, чтобы всё было иначе, но это лучшая из четырёх версий развития событий. Они бы ни за что не согласились на наши условия.
