Причины же, приведшие в тайное общество Юшневского, были, скорее всего, иными, не характерными для заговорщиков 1820-х годов.
Юшневский вступил в заговор уже вполне взрослым, состоявшимся человеком: в 1819 году, когда он был принят в Союз благоденствия, ему исполнилось 33 года. Его, чуждого политических амбиций, привели в тайное общество гуманный характер и твердые политические убеждения, о которых свидетельствует прежде всего его служебная деятельность непосредственно перед вступлением в тайное общество.
В 1816 году Юшневский возвратился на службу в Коллегию иностранных дел. На этот раз он был зачислен в штат командующего 2-й армией генерала Беннигсена «по дипломатической части» и получил от него поручение «отправиться по делам службы в Бессарабию для собрания сведений о поселенных там болгарах, изъявивших желание составить особое войско на правах донских казаков»>>{54}. Он вошел в состав правительственной комиссии по исследованию положения болгарских переселенцев в Бессарабии, а вскоре фактически возглавил ее.
Речь шла о нескольких тысячах болгарских семей, которые в 1806–1812 годах, спасаясь от войны, перешли из Болгарии через Молдавию и Валахию на русскую территорию. Согласно Бухарестскому мирному договору им было предоставлено право вернуться на родину. Правда, мало кто из переселенцев им воспользовался: Болгария входила в состав Османской империи, и переселенцы боялись мести турок.
Интересы переселенцев, обосновавшихся на частных землях, вошли в противоречие с интересами местных помещиков и властей, не только не помогавших им, но и всячески стремившихся распространить на них феодальную зависимость (крепостного права в российском понимании в Бессарабии не было, однако крестьяне, живущие на помещичьей земле, обязаны были исполнять в пользу хозяина многочисленные повинности). Болгары в ответ бросали нажитое имущество и пытались уйти с частных земель на казенные, однако их стали возвращать силой. Переселенцы писали жалобы Беннигсену, министру внутренних дел и даже императору, прося позволения создать органы самоуправления и «особое войско на правах донских казаков». С ними нужно было срочно разбираться, иначе дело могло закончиться бунтом.
Вникнув в положение дел, Юшневский решительно принял сторону переселенцев. Он писал Беннигсену рапорты и записки о том, что насильственное возвращение болгар на частные земли незаконно, как незаконны и попытки помещиков превратить их в крепостных: «Таковые претензии помещиков не могли бы быть и приняты, ибо переселенцы перешли из-за Дуная не по их приглашению и водворены без их иждивения»
