. Конкретными сведениями о его службе историки не располагают. Но судя по тем немалым доходам, которые она принесла, воплощением честности таможенник Петр Юшневский не был. В начале 1810-х годов ему удалось купить два имения на Украине — село Тимашевка (Киевская губерния, 180 крепостных душ) и деревню Хрустовую (Подольская губерния, 540 душ). Многие соседи по имениям были должны ему крупные суммы; естественно, что сам он с семьей жил совершенно безбедно
>>{27}.
В семьях будущих соратников по заговору существовали совершенно разные культурные ценности, в том числе и образовательные.
Отец Юшневского хотел видеть своих детей чиновниками и поэтому дал чисто гражданское, гуманитарное образование не только старшему сыну Алексею, но и младшим Семену и Владимиру.
Алексей Юшневский учился в Благородном пансионе Московского университета. В 1800 году, выпустившись из пансиона с серебряной медалью, он поступил в университет, но, согласно собственным показаниям на следствии, «во второй половине 1801 года… вышел из оного» «по воле» родителей>>{28}. Очевидно, Петр Христофорович посчитал, что полученного сыном образования для чиновничьей карьеры вполне достаточно.
Образован Алексей Юшневский был действительно очень хорошо, прежде всего в области гуманитарной: «Обучался я в означенном заведении (Московском университете. — О, К.) языкам: российскому, французскому и немецкому, чистой математике, физике, истории, географии и статистике». Впоследствии товарищи по заговору уважали его за «глубокие познания» в науках и блестящее владение пером. Еще в пансионе в нем проснулась потребность читать и учиться — и не покидала его всю жизнь: «Для меня… жить — значит читать»; «взятый [из университета] преждевременно, старался я довершить неоконченное, занимавшись потом сам изучением предметов»>>{29}. В студенческие годы Юшневский увлекся музыкой, также ставшей его страстью на всю жизнь. Он хорошо играл на музыкальных инструментах, но больше любил «не затверживать, а читать музыкальные сочинения, как книги»>>{30}.
Еще одной страстью молодого Юшневского был театр. И эту страсть разделяли с ним друзья, знаменитый впоследствии поэт, переводчик Гомера Николай Гнедич и известный театральный деятель и мемуарист Степан Жихарев. В дневниковой записи Жихарева от 9 апреля 1807 года читаем: «Вечером сидели у меня Гнедич с Юшневским, говорили, разумеется, большей частью о трагедиях и об актерах… Гнедич уверяет, что с некоторых пор русский театр видимо совершенствуется… Юшневский, соглашаясь с Гнедичем, что театр наш точно становится лучше, не хотел, однако ж, согласиться с ним в том, чтоб это усовершенствование могло иметь такое сильное влияние на наше общество, чтобы, как он утверждает, люди большого света, приученные иностранным воспитанием смотреть с некоторым равнодушием на отечественные театральные произведения и русских актеров, вдруг стали предпочитать русский театр иностранному»
