.
Когда у власти находился Давид Бен-Гурион, его авторитет был достаточен, чтобы обеспечить единство как в правительстве, так и в обществе. После отставки Д. Бен-Гуриона израильские правительства в основном представляли собой собрание разрозненных групп и более или менее сильных личностей с различными, а зачастую противоположными мнениями и амбициями. Политическую ситуацию в стране можно было бы определить как многопартийную парламентскую систему с коллегиальным кабинетом, в котором премьер-министр являлся первым среди равных. Другие министры нередко были готовы выступить против премьера, опираясь на своих сторонников, как в парламенте страны, так и за его пределами. Хорошо зная И. Рабина и не сомневаясь в том, что он сумеет добиться от нового израильского премьера того, в чем будет заинтересован, Генри Киссинджер, сохранивший пост государственного секретаря и в администрации Джеральда Форда, приступил к новому раунду переговоров о разъединении войск между Израилем и Египтом.
Г. Киссинджер в целом согласовал основные параметры соглашения, однако последнее слово оставалось за руководителями государств. 1–2 июня 1975 года в Зальцбурге состоялась встреча президента Дж. Форда с А. Садатом, в июне в Вашингтоне побывал премьер-министр Израиля Ицхак Рабин. В последующие летние месяцы стороны договорились о новой линии разъединения, благодаря которой Египет должен был получить значительную часть Синайского полуострова. К концу лета новое временное соглашение о разъединении войск под исключительно американским патронажем было готово. На 1 сентября было назначено его парафирование — сначала в Израиле, затем в Египте, на которое Генри Киссинджер отправлялся лично. Перед очередным отлетом на Ближний Восток госсекретарь имел телефонную беседу с президентом, которая была записана. Показательно, что ни о Женевской конференции по Ближнему Востоку, проходившей под патронажем США и СССР, ни об Организации Объединенных Наций госсекретарь и президент даже не упомянули; единственные, о ком они вспомнили — лидеры Республиканской и Демократической партий в самих США, с которыми собирался встречаться (и встретился) Дж. Форд. Предупредив, что их беседа записывается, президент источал комплименты своему госсекретарю, который, в свою очередь, отвечал взаимностью:
Джеральд Форд: Позволь мне сказать, Генри, что я чрезвычайно благодарен за те колоссальные усилия, которые вы предприняли во время этого последнего раунда переговоров. Я знаю, как долго, напряженно и самозабвенно вы работали — часами, не только со мной, но и с премьер-министром Рабином и с президентом Садатом. Я полагаю, что это великое достижение, одно из самых выдающихся в нашем десятилетии, а может быть, и столетии. И я знаю, что американский народ будет тоже благодарен за ваши успешные усилия, а я сейчас выражаю свою глубокую благодарность.
