– А вот, мисс Алвинг, и моя свидетельница. Полагаю, леди, вы еще незнакомы. Миссис Уиттен, мисс Алвинг.
Миссис Уиттен сдвинулась с места. На мгновение мне почудилось, что она сейчас развернется и выйдет, но, оказывается, она тянулась ко мне, пытаясь ухватиться за мой рукав. Я взял ее под руку, стараясь не касаться левого бока.
Накануне миссис Уиттен по достоинству оценила красное кожаное кресло, в котором сейчас расположилась Джули. Пересаживать мисс Алвинг мне показалось неудобным, поэтому я усадил свидетельницу в другое кресло, желтое, не такое просторное, как красное, но не менее удобное. Когда миссис Уиттен устроилась, я вернулся за свой стол и снова взял блокнот и ручку.
– Возможно, атмосфера нашей встречи покажется вам неприятной в силу чувств, которые вы питаете друг к другу. Об этом мне остается лишь сожалеть, – сказал Вулф. – Увы, мисс Алвинг не оставила мне другого выхода. – Он перевел взгляд на миссис Уиттен. – У нас с мисс Алвинг возникла крохотная незадача. Мне бы очень хотелось поговорить о подробностях ее вчерашнего покушения на вас, но она не желает со мной откровенничать, и я не особенно виню ее за это. Дело в том, что она не знает, насколько серьезно вас ранила. Единственный выход из положения – позволить ей самой оценить ваше состояние.
Надо отдать должное Вулфу. Он не просто свел риск к минимуму – он вообще ничем не рисковал, поскольку дамы не поддерживали отношений друг с другом.
– Как вы узнали, что это была она? – с напором спросила миссис Уиттен, и ее голос прозвучал резко и пронзительно.
– Очень просто. Сейчас я вам объясню. Но сперва нам нужно прийти к согласию. Я понимаю и разделяю ваше нежелание предавать широкой огласке факт нападения, но здесь, в приватной обстановке, прошу вас быть максимально искренней и откровенной. Так вы точно узнали ее?
– Ну конечно.
– И у вас в этом нет ни малейших сомнений?
– Абсолютно никаких. Прежде чем вырваться и броситься бежать, я обернулась и увидела ее лицо. Кроме того, она мне кое-что сказала.
– Что именно?
– Точно не помню. Что-то вроде: «Я тебя тоже убью». Так мне показалось. Потом я решила, что ослышалась. Ведь я считала, что моего мужа убил Помпа. До меня просто не дошло, что убийцей могла быть она. Но теперь моя дочь вспомнила об открытой двери… Теперь и я припоминаю: дверь действительно была открыта. Только сейчас я осознала, что правильно запомнила ее слова…
– Это ложь! – воскликнула Джули, адресуясь к Вулфу, раз уж миссис Уиттен говорила не с ней, а с ним.
