Ответа не последовало. Я захлопнул за Вулфом заднюю дверцу, открыл переднюю, сел за руль и включил зажигание.
– Я спрашиваю, вам ясно? – рявкнул лейтенант.
– Да, – ответил Вулф.
Полицейские отошли в сторону, а я медленным ходом двинул машину вперед. Когда мы добрались до въезда в имение, я остановил автомобиль. Дежуривший там помощник Нунана осветил нас фонариком, но ничего не сказал.
– Сейчас я сверну направо и поеду на север, – бросил я Вулфу через плечо, – до Брустера всего десять миль, а это уже другой округ – Патнам. Нунан велел нам уехать из этого округа, но он же не уточнил, куда именно.
– Поворачивай налево и езжай в Нью-Йорк.
– Но…
– Не спорь, Арчи.
Дождавшись, когда полицейский автомобиль пристроится за нашим, я выехал на шоссе и свернул налево. После того как мы преодолели несколько миль, Вулф проговорил:
– Даже не пытайся его дразнить. Никаких проселочных дорог, гонок по пересеченной местности и резких торможений. Это будет безрассудным, неоправданным риском. Этот человек невменяем. Он маньяк и способен на все, что угодно.
Я ничего не сказал в ответ, поскольку и сам был того же мнения. Нас скрутили в бараний рог, и сейчас лучше не рыпаться. Я выбрал оптимальный маршрут следования до Хоторн-серкл. Там, все еще с преследователями, висящими у нас на хвосте, я свернул на Сомилл-Ривер-парквей. Часы на приборной панели показывали без четверти семь вечера. Больше всего меня беспокоило то, что я не видел выражения лица Вулфа. Если он ломал голову над разгадкой преступления, то есть работал, значит все было прекрасно. Если же просто дергался и переживал, страшась дополнительных опасностей, которые сулила нам поездка на автомобиле в темное время суток, – это, наверное, тоже было не так уж и плохо. Но если Вулф мечтал поскорее вернуться домой и больше ни о чем другом не думал, это означало, что мне нужно как можно скорее с ним поговорить и привести его в чувство. Я ничего не имел против беседы, но вот беда: я не знал, что сейчас у Вулфа на уме. Вплоть до этого момента я даже не подозревал, как для меня важно видеть его широкое мясистое лицо.
До первого светофора после Хоторн-серкл мы добрались за одиннадцать минут. Это означало, что мы ехали не очень быстро, но и не слишком медленно – в самый раз. Горел зеленый свет, и я не стал сбрасывать скорость. Еще через четыре минуты нас ждала встреча со вторым светофором. Горел красный, пришлось притормозить. Сзади в нас чуть не въехал Нунан. Снова тронувшись с места, мы заехали на холм, нависавший над городом Йонкерс, спустились по серпантину в долину, подъехали к шлагбауму перед платной трассой, заплатили десять центов, и еще через милю в окнах замелькали знаки, сулившие скорое свидание с Нью-Йорком.
