– Конечно. А он тут при чем? Он вроде как орхидеи разводит, да?
– Можно сказать и так. Как говорит сам Вулф, дело не в том, кому принадлежат орхидеи, главное – кто их вырастил. И представьте, какая у нас приключилась история. Теодор Хорстман, наш садовник, проводил в оранжерее по двенадцать часов в день, но потом у него приболела мать и ему пришлось поехать к ней. Вчера как раз исполнилась неделя, как он отбыл. Мистер Вулф помыкался-помыкался, а потом решил переманить у вас Энди Красицки. Как вы, наверное, помните…
Вопреки ожиданиям прервал меня вовсе не Джозеф Дж. Как оказалось, мы с ним в гостиной были не одни. Я с опозданием заметил, что позади Питкэрна стояли двое: девушка и молодой человек. Кроме них, слева от хозяина имения застыла женщина в униформе горничной. Я не назвал бы ее юной, однако она еще вполне могла нравиться мужчинам. Ну и наконец, справа от себя я обнаружил Нила Имбри, по-прежнему одетого в замасленный комбинезон. Итак, мой безудержный поток пустословия прервал не Питкэрн, а девушка, которая буквально накинулась на меня:
– Хватит здесь стоять столбом! Ишь, перегородили дорогу! Отойдите от двери! Там что-то случилось? Дайте посмотреть! Пустите! – Она схватила меня за рукав, чтобы оттащить в сторону.
– Осторожнее, Сибби! – крикнул молодой человек, не сдвинувшись с места. – Это, должно быть, Арчи Гудвин. Он не посмотрит, что ты женщина: ударит – и глазом не моргнет!
– Тихо, Доналд! – резко бросил Джозеф Дж. – Сибил, будь любезна, веди себя более сдержанно. – Его холодные серые глаза так и впились в меня. – Вас действительно зовут Арчи Гудвин и вы работаете на Ниро Вулфа?
Я подтвердил, что это именно так.
– Вы утверждаете, что приехали поговорить с Красицки?
– Не поговорить с ним, а забрать его у вас. – Я рассчитывал, что такой ответ спровоцирует затяжной спор, ведь мне надо было выиграть время.
Однако Джозеф не клюнул на мою приманку.
– И что же, вы считаете, будто это дает вам право вломиться в мой дом и забаррикадировать эту дверь?
– Нет, что вы! – горячо возразил я. – Позвольте все объяснить. Красицки сам пригласил меня в оранжерею. Там я и стоял, когда вы вдруг начали его звать и стучать в дверь. Энди в тот момент был занят с мистером Вулфом. Я глянул на дверь, увидел, что она заперта на задвижку, и решил, что вы имеете полное право войти в собственную оранжерею. Ну я и открыл ее. А вы говорите, что я забаррикадировался. Вот мы и подходим к сути вопроса. Не буду спорить, я веду себя странно. Боюсь, причина моего странного поведения неким образом связана с мисс Лауэр, с которой я никогда не был знаком. Одним словом, позвольте полюбопытствовать: почему вы спрашиваете, здесь ли мисс Лауэр? Мистер Питкэрн, почему вы задали этот вопрос?
