– Присядьте, мисс Феррис, – разрешил Кремер.
– Благодарю вас, – с сарказмом ответила она и уселась на стул в паре шагов от Френкеля. – Ты ужасно выглядишь, Бен. Удалось хоть немного поспать?
– Да, – с глубины в милю прогудел ответ.
Тогда Гвинн обратилась к нам с Кремером:
– Я почему спрашиваю, мы ведь расстались всего несколько часов назад. Ходили танцевать. Но Бен, наверное, уже все вам рассказал? Хорошо хоть завтра не надо на работу. Значит, вы инспектор полиции, мистер Честнотт, или как?
– Это неописуемо, просто неописуемо! – с чувством объявил Бен Френкель. – Я не говорил, с кем сегодня танцевал, потому что думал, полиция сразу бросится к тебе, чтобы подтвердить алиби. И они все равно это сделали, без всяких причин. Они хоть прилично себя вели? Не грубили тебе?
Харри Энтони переживал из-за Розы, Френкеля заботит благополучие Гвинн. Я сделал мысленную пометку бросить попытки понять женщин и вместо этого попытаться понять мужчин.
– Нет, полисмен был довольно галантен, – великодушно сообщила Гвинн.
Кремер покрутил головой, переводя взгляд с одного на другую, и бросился в атаку:
– Итак, вы провели вдвоем весь вечер. Это так, Френкель?
– Да. Мисс Феррис сама вам сказала.
– Давайте отвлечемся от ее слов. Так или нет?
– Да.
– А потом, мисс Феррис, мистер Френкель проводил вас домой?
– Ну конечно проводил!
– И когда вы вернулись домой?
– Сколько же было, Бен? Примерно…
– Я вас спросил.
– Ну, в свою комнату я поднялась примерно без пятнадцати час. Разумеется, поднималась я одна. С Беном мы немного поболтали внизу.
Кремер меня удивил. Он редко говорит пошлости, оставляя это подручным, но сейчас прямодушно гаркнул:
– Однако, когда Уолдо Мур провожал вас домой, поднимались вы не одна, правда?
Бен Френкель пружиной взлетел со стула, сжав кулаки и подобрав локти. Прохлаждавшийся сзади коп придвинулся ближе. Я и сам немного напрягся, не зная, на что способен разгоряченный Френкель. А вот Гвинн, похоже, знала это точно, потому что в один миг оказалась на ногах и обеими руками схватила его за лацканы плаща.
– Ну же, Бен, лапочка! – Нотки мольбы, подпущенные в ее чудесный голос, расплавили бы кусок металла. – Ты ведь знаешь, что это неправда. Я ведь рассказывала. Он специально тебя дразнит, и все. – Взявшись покрепче, Гвинн надавила на Френкеля. – Посиди смирно и не смей даже слушать такие вещи!
Колени Френкеля дрогнули. Она поднажала еще, и Бен снова оказался на стуле.
Усевшись сама, она обратилась к Кремеру:
