– Я и не подозревал, что вы меня заметили, – вежливо вставил я. – Благодарю.
Но взбешенный Кремер уже ничего не слышал.
– Вы только поглядите! – завопил он.
– Гляжу, – сухо ответил Вулф. – Больше вам нечего добавить?
Кремер уселся было, но внезапно метнулся вперед и треснул кулаком по рабочему столу Вулфа.
– Я так этого не оставлю, Вулф, – подчеркнуто медленно заговорил он. – Множество раз мне подворачивался удобный предлог нагрянуть к вам с обыском… или хотя бы попытаться. Но на самом деле – и вам это известно – я никогда в жизни не подозревал вас в укрывательстве убийцы, потому что думал: вы не способны на такое. – Он оторвал кулак от крышки стола и шарахнул им вновь. – Теперь думаю. Думаю, не только способны, но именно этим и заняты. Я думаю, вам известно, кто убил Мура и Нейлора. И еще я думаю, что вы вознамерились не позволить мне схватить убийцу. Я ясно выражаюсь?
– Вы сами-то понимаете, что́ несете, мистер Кремер?
– Отлично понимаю, черт побери!
– Арчи, – стрельнул глазами в мою сторону Вулф, – выстави этого человека вон из моего дома. С применением силы, если потребуется.
Мне это вовсе не улыбалось. Кремер все-таки инспектор полиции. Очень может быть, что он вооружен, а я, как назло, в лучшем своем костюме.
Поэтому я остался в кресле.
– Джентльмены, – насмешливо протянул я, – мне казалось, вы оба умеете держать удар. Теперь я вижу, что ошибался. Вас обоих постигла неудача, только и всего. А вы ведете себя как малые дети, вымещая злость друг на друге. Инспектор Кремер, вам чертовски хорошо известно, как хитер и коварен мистер Вулф. Он десять раз подумает, прежде чем разгуливать, вернее, рассиживать с убийцей в кармане, надеясь уберечь того от наказания. Так стоит ли безумствовать и крушить мебель? А вы, мистер Вулф? Вам же ясно, что инспектор просто треплет языком. Будь вы в форме, пустили бы в ход иронию и тонкую издевку, не вынуждая меня выставить себя идиотом. Вы просто огорчены и раздосадованы тем, что наконец столкнулись с делом, которое вам не по зубам. – Я поднялся и направился к двери в прихожую, а на пороге обернулся: – Вам придется извинить меня, джентльмены. Спешу на встречу с подозреваемой. Как-никак я детектив и расследую убийство.
Мне так и не довелось узнать, чем закончился тот разговор. Вулф об этом помалкивал, а когда спустя продолжительное время я пристал к нему с вопросами, ответом мне было лишь невнятное ворчание.
Суббота и воскресенье прошли в том же невеселом ключе. Утром в субботу Вулф по телефону вызвал меня к себе в комнату во время завтрака, а когда я явился, вспомнил вдруг о своем запрете обсуждать дела по ходу приема пищи и заставил сидеть и наблюдать за тем, как он меланхолично расправляется с четырьмя тостами и яйцами под соусом бер-нуар из прокаленного сливочного масла.
