– Господи! Разве вам не… вы не оставите нас наедине?
– Нет. Я хочу с ней встретиться. И потом, она явно хочет того же. Какого еще черта ей взбрело бы на ум дарить тебе билеты на бейсбол?!
С этим утверждением я был готов поспорить и даже присел, чтобы яснее изложить свои доводы, но, прежде чем с языка сорвалось хоть слово, мне снова пришлось встать на звонок. Я вышел в прихожую, глянул в одностороннее стекло и пригласил гостью войти.
Протянув руку, она обменялась со мной крепким дружеским пожатием, одарила теплой цветущей улыбкой, окинула испытующим взглядом и кивнула – себе, не мне – с беззаботными словами:
– Я сразу поняла, какой вы красавчик, даже когда это лицо было опухшим и избитым. Толстяк еще не спит? Я хотела бы с ним встретиться.
Не дожидаясь позволения, Сесили двинулась дальше, и я последовал за нею через прихожую в кабинет. Она не подала Вулфу руки, ограничилась вежливым кивком и пожеланием доброго вечера, а затем опустилась на стул с высокой спинкой, который облюбовала в прошлый раз и который я галантно ей пододвинул.
– Полагаю, мадам, – брюзгливо сказал Вулф, – вам хотелось повидать не только Гудвина, но и меня тоже.
– Не особенно, – объявила она. – Впрочем, всегда приятно напомнить мужчине, особенно такому чванливому, как вы, что я все-таки была права. Выполни вы мою просьбу, и мой брат остался бы жив.
– Ба! Неужели?
– Конечно остался бы. – Миссис Пайн поглядела на меня. – Вы прекрасно знаете, Арчи, что несете свою долю ответственности. Это вы распространили слух, будто брат сообщил вам, что знает убийцу Уолдо Мура. Если бы вы держались подальше от всего этого, как я того желала, ничего бы не случилось. Впрочем, не могу вас винить. В конце концов, вы работаете на этого мистера Вулфа и вынуждены исполнять все его прихоти. – (Я был удостоен улыбки.) – Кстати, вот ваши билеты.
Она открыла сумочку – среднего размера расшитую вещицу с окантовкой золотом, – покопалась внутри и вытащила конверт. Я подошел принять подарок и поблагодарил ее, стараясь быть милым и покладистым домашним питомцем. Она спросила, не помогу ли я ей снять пелерину. И я принял меха – шиншилла, между прочим, – чтобы разложить на диване. Очевидно, миссис Пайн носила траур: ее черное с серым платье прикрыло немалую часть розовой кожи, открытой взорам в прошлый раз.
– Я сомневаюсь, – пробормотал Вулф, – в состоятельности ваших выводов. Ваш брат избрал опрометчивую тактику развязных суждений задолго до того, как с ним познакомился мистер Гудвин. И потом, еще неделю назад вы уверяли нас, что мистер Мур погиб в результате несчастного случая. Теперь же вы толкуете о преднамеренном убийстве и о том, что убийца расправился с вашим братом, опасаясь разоблачения. Нельзя сидеть на двух стульях сразу, мадам.
