Аудитория вопила и рвалась на баррикады. Я раздавал автографы на брошюрах цитатников Мао Дзэдуна, когда подошла она и сразу утопила меня в своих голубых глазах. Из-под обтягивающей потное тело белой майки торчала одна заманчиво упругая неодетая маленькая девичья грудь. Вторую придавил широкий ремень висящей на боку сумки. В руках она держала книгу воспоминаний товарища Троцкого на родном для нее французском языке.
– Camarade Alexandre…
– Я согласен! – тут же выпалил я, и мы оба засмеялись.
Через две недели ее Austin Mini вез нас на каникулы в Сен-Тропе. Мы остановились в доме у ее приятельницы в маленьком городке Гримо. К нам в окна свешивалась ветка с апельсинами. Или яблоками. Сейчас уже не помню. Она готовилась к пересдаче экзамена, а я должен был читать для нее Ленина с Марксом и пересказывать по главам, лежа в постели. Обычно до конца главы мы так и не добирались. Все то, что я не читал в институте в Москве, я прочел в это лето на террасе дома, приютившего двух влюбленных. Дня через три после приезда на Лазурный берег она мне сказала: «Мы же не будем ходить на всякие буржуазные пляжи за безумные деньги, которых, кстати, у нас нет?» Так первый раз я попал на нудистский дикий пляж. «Сними плавки, на тебя все смотрят. Мне стыдно», – прошептала она, чуть касаясь языком и дыханием моего уха так, что снимать плавки мне уже было стыдно вдвойне. Бывший комсомолец с участью смирился и, недолго думая, все снял. Любовь требует жертв. Кстати, с тех пор я нудист.
Иногда мы спускались в Сен-Тропе и в кафе Senequier брали один холодный шоколад на двоих и подолгу целовали прохладные сладкие губы друг друга. Вернувшись в сентябре в Париж, мы сняли маленькую студенческую квартиру на бульваре Saint-Germain. Еще через год она поняла, что из меня Че Гевара, как из осла горнолыжник, и ушла. Чуть позже, уже в статусе моей бывшей, она возглавила ячейку социалистов где-то в провинции, и мы потерялись. Много десятков лет спустя, когда знакомые глаза стали мелькать в журналах и газетах, я написал ей письмо: «Привет! Рад был видеть твое фото в СМИ, если ты еще меня помнишь. Тот альбом с фотографиями с пляжа до сих пор у меня, и я его никому не показываю. Не беспокойся. Даже взрослые дети не видели. Им до тридцати рано такое знать. Пусть сначала замуж выйдут». В ответном письме фраза: «Как ты мог подумать, что я забыла своего первого русского?» Заинтриговала. В ближайшей поездке в Париж я уже не мог ей не позвонить.
