Так вот, попросил я Сашу помочь насчёт больницы. Я то в Кирове за всё время кроме рынка почти нигде и не бывал. Закрутило-завертело меня как-то. Рынок — магазин — бабушкина квартира. Вот и весь маршрут. Да и нахожусь то я тут шиш да маленько. Опять же это бабушкино выражение.
Поехали в больницу на самом краю города. Северной её Десантник назвал. Сразу с ним в приемное отделение зашли. Там такая табличка с названием висела.
Медицинского страхования тут как такового нет. Нет, его уже объявили, это Саша сказал, но что и как ещё мало кто понимает. Только начинается тут это дело. Полиса у меня не было, но про него никто вопрос не задал. Не обругали, не выгнали, а спросили на что жалуюсь. Парнишка молодой в приемном покое сидел, в очках, белом халате с закатанными рукавами. Типа врач. Скорее всего интерн. Слишком уж внимательный и толстая медсестра на него как-то снисходительно поглядывает. Хотя и по имени отчеству называет.
Жалобы доктор мои выслушал, на кушетку велел лечь, язык высунуть. Посмотрел на язык, даже пальцем по нему мазнул. Сказал, что язык обложен и суховат. Затем живот стал руками мять. Больно стало справа внизу. Доктор рукой нажмет, а потом быстро отпустит. Спрашивает — когда больнее? Так и так больно. Когда отпускает, вроде даже и больше. Потом он меня попросил на один бок повернуться и полежать, затем на другой. Опять вопрос задает — на каком боку не удобно лежать, не стало ли где в животе тянуть? Ответил честно. Потом ещё правую вытянутую ногу лёжа на спине медленно поднимал. Тоже больнее в животе стало.
Померяли у меня температуру, кровь из пальца взяли. Заподозрил парнишка у меня аппендицит, в отделение позвонил. Врач постарше спустился, с пол минуты живот мой исследовал. С диагнозом согласился. Оперировать, говорит, надо.
Саша домой не уехал, на стуле в приемном покое сидит. Никуда не вмешивается. Как про операцию узнал, с доктором, что постарше, переговорил. В стороночку его отозвал.
Десантник потом подошел ко мне и сказал, что всё нормально будет. Тот, что постарше меня прооперирует. Не интерн.
Саша уехал, а меня побрили и в палату на каталке как раненого какого на лифте подняли. Как будто сам идти не могу. Кстати, побрили не лицо, а живот и там, пониже.
Кольнули что-то, мне немного захорошело, вроде и живот почти прошел. Однако, обратного пути уже не было. Опять же на каталке из палаты в операционную уже везли.
Там у них как на конвейере — одного вывозят, другого ввозят. Город то большой, аппендицитов много. С каталки сам на операционный стол перелез. Зачем было меня сюда на каталке доставлять? Своими ногами вполне мог дойти.
