– Нам направо, и там вроде бы никого нет, – сказала Татьяна.
Она махнула рукой в сторону перекрестка, и парочка повернула. Улица действительно выглядела полупустой, никто не кричал и не размахивал руками. Через несколько минут они вышли на одну из главных улиц и вскоре оказались у дверей шикарного отеля.
– Ну, ты даешь! – сказала Татьяна, широко раскрытыми глазами, восхищенно глядя на своего спутника. – Ты из спецназа?
– Точно, – подтвердил Борис. – А ты думала, к тебе кого попало приставят?
– Нет, я так не думала. – Лицо у женщины приобрело деловое выражение.
Войдя в холл, Татьяна подошла к портье и заговорила с ним по-английски, предварительно предъявив документы. Тот уважительно кивнул и что-то прокричал охраннику, караулившему вход в ресторанный зал. Татьяна поправила прическу перед зеркалом и вошла в ресторан. Борис потоптался у входа и, увидев, как ней подошел солидный мужчина арабского происхождения, покинул отель.
На выходе к нему подскочили двое полицейских. «Тяжелы на помине», – подумал Борис. А еще он понял, что его собираются арестовать. И не ошибся. Один из полисменов указал ему на стоявшую неподалеку полицейскую машину, а второй попытался ударить под дых. Но не успел – получил ребром ладони по запястью. Борис это сделал рефлекторно, без подключения коры головного мозга. Полицейский зашипел от боли.
Но продолжения не последовало, потому что к ним подошел еще один полицейский – судя по нашивкам, их начальник. Он представился нагибом Магди (то есть по-местному «капитаном»), но это Борис понял даже при своем слабом знании арабского. А что потом сказал полисмен, он не понял и отрицательно помотал головой. Капитан Магди заговорил по-английски:
– Пройдите в машину, вы задержаны.
Вскоре Звянинцев очутился в полицейском участке, в клетке, в компании трех арабов с разбитыми физиономиями. Один из них жестом попросил закурить. Борис пожал плечами – мол, не курю.
Просидел он около часа, потом за ним пришли. Рядом с капитаном Магди стоял мужчина в сером костюме. Магди что-то бормотал по-арабски с извиняющимся выражением лица, но белый мужчина, не обращая на него особого внимания, сказал по-русски:
– Пошли, Звягинцев. Поразвлекался, и хватит. – В его голосе сквозило полное безразличие.
А Магди извинялся неспроста: когда он зашел в кабинет начальника полицейского участка и выложил ему на стол удостоверение Звягинцева (дипломатический паспорт пресс-секретарю не положен), начальник, внимательно прочитав документ, внезапно громко заорал на своего подчиненного:
