– А вы в хорошей форме. Устроить такой забег сразу после заплыва на два километра… За кем это вы погнались? – не успев перевести дыхание, спросил Ён.
– Я увидел кролика с часами, – отрешенно ответил Гон.
– В каком смысле? Вы видели часы или кролика?
– Тебе бы не помешало сказки почитать.
Как-то раз на мероприятии под названием «Сказка от императора» Гон решил прочесть детям «Алису в Стране чудес», свой любимый эпизод, где появляется кролик с часами. И раз уж Ён задал такой вопрос, выходит, он тогда его не слушал. Гон громко цокнул языком и в последний раз огляделся: мало ли, вдруг девушка чем-то выдаст свое присутствие.
Гон был почти уверен, что не ошибся, но все могло быть иначе. Иногда ум слишком нетерпелив и принимает желаемое за действительное. Позволить себя обмануть какой-то иллюзии недостойно императора Корейской империи. Но так он мог выразить свой внутренний протест. Гон слишком долго ждал. Его сердце переполнилось желанием узнать, прав он или заблуждался.
Однако девушка в капюшоне с кроличьими ушами бесследно исчезла, и единственное, что у него осталось, – фотография незнакомки на загадочном удостоверении.
* * *
Приняв душ, Гон оделся просто и удобно и отправился в свой кабинет. День выдался очень тяжелым. В этом не было ничего необычного: у императора каждый день – тяжелый и напряженный. Поэтому один или два раза в год Гон на некоторое время сбегал из дворца. Несколько дней он отсутствовал, наслаждаясь относительной свободой, – и этого ему было достаточно. Но порой он не мог себе позволить даже этих жалких крох свободы и чувствовал, что скоро будет погребен под завалами государственных дел.
Глядя на доску, сплошь исписанную сложными математическими формулами, привычным движением руки Гон взял с полки хорошо знакомую книгу.
Полиция арестовала и допросила всех, кто мог быть причастен к происшествию на соревнованиях по гребле, а также двух бандитов, которые не побоялись прямо перед императором открыть огонь из пистолетов средь бела дня. Жизнь императора не может быть спокойной – Гон на собственном опыте это понял, когда был еще ребенком. Теперь, едва заслышав звуки выстрелов, он невольно вспоминал события двадцатипятилетней давности.
Ему казалось, что вновь, как тогда, босой, он стоит в луже липкой крови. С тех пор он не мог ничего носить на шее: сразу появлялось ощущение, что его душат. Гон поднес дрожащую руку к горлу и, нахмурившись, прикоснулся к старому шраму.
