Это навело его на мысль, что в Корейской империи тоже может быть девушка с лицом как у Тэыль. А где-то в этом мире есть человек с лицом его отца и лицом как у него, Гона.
Многого Гон пока не мог понять. Он знал, что должен поскорее вернуться в свой мир, но все равно хотел задержаться здесь – пусть ненадолго, – чтобы во всем разобраться. Кто обронил удостоверение той роковой ночью? Почему он выжил? Эти вопросы терзали его. И раз Тэыль живет в этом мире, то и ответы тоже найдутся здесь.
Бывали времена, когда в фотографии Тэыль Гон находил утешение и повод жить дальше. Иногда казалось, что вся его жизнь лишь предвестник встречи с его таинственным спасителем. Это была неотъемлемая часть его истории, точно так же как обязанности и долг императора. И все случившееся с ним сейчас тоже часть его истории, и он во что бы то ни стало должен найти истинную причину всему.
Но все же он сомневался, ведь Тэыль вовсе не знала Гона, а значит, ему придется разбираться во всем в одиночку. И было кое-что, отчего щемило в груди: девушка, фотография которой скрашивала ему одиночество все эти двадцать пять лет, холодно отвергла его чувства, не поверив ни единому слову. Понять ее, ее мысли и тщания – еще одна непростая задача.
Ноги привели Гона к дворцу Чхандоккун. Мягкий свет, окутывающий здание, подчеркивал его красоту. Дворец мог посетить любой желающий, прийти с друзьями, возлюбленным или семьей. Гон внимательно рассматривал людей, входящих во дворец и покидающих его.
Огромный баннер гласил: «Выставка „Последний император: от Тхэджо до Сунджона“».
Значит, вот оно как. Конец имперского периода в Корее. Словами не описать, как одиноко стало Гону.
«Кажется, в этом мире мне нет места», – пронеслось у него в голове.
* * *
Погуляв немного возле дворца, Гон отправился к дому Тэыль. Во дворе мирно стоял Максимус, Гон подошел к нему и нежно погладил по носу. Бедняга Максимус, в этом страшно далеком от дома месте о нем не могли должным образом позаботиться. Гон и конь, можно сказать, выросли вместе, и Гон надеялся, что Максимус сможет его понять. Гон еще раз тепло его погладил. В этот момент появился Синджэ: он подходил к дому, разговаривая по телефону.
– Да, я уже во дворе, выходи, – сказал Синджэ, переводя взгляд с Гона на Максимуса и обратно.
Синджэ, Тэыль и Ынсоп собирались втроем пойти попить пива. Вскоре на втором этаже открылось окно, из которого высунулась Тэыль и прокричала: «Пять минут!» Забавная привычка – не звонить по телефону, а громко кричать в окно. Синджэ усмехнулся и утвердительно кивнул.
