«У Эдзя, — подумал Заремба, — действительно слишком длинный язык, это еще в гимназии было заметно, хотя следует сказать, что он нападал только в случае необходимости и умел стерпеть немало, например, постоянные унижения от учителя биологии. Однако во время ссоры с Коцовским он кинул все на одну чашу — и проиграл. На черта было так прямо высказывать этому высокомерному болвану, что он о нем думает, раздражать шефа своими профессорскими манерами и изысканной элегантностью, без умолку сыпать латинскими и греческими сентенциями и работать по ночам без его на то согласия. Напрасно он объяснял свои необычные часы работы эпилепсией, потому что, честно говоря, в связи с любыми предписаниями ее было достаточно, чтобы раз и навсегда уволить Попельского из полиции. А теперь Эдзя выкинули со службы, завалили работой Кацнельсона и Грабского, а его самого принудили пользоваться помощью этих двух толстяков из IV комиссариата, и ко всему — хотя психолог из него никакой! — наблюдать за вероятными преступниками, которые якобы должны вернуться на место убийства.
— И где этот знаменитый психолог Пидгирный? — громко спросил себя Заремба, который в щель двери заметил, как покраснело от отвращения лицо какого-то ремесленника. — Какого черта он не сидит возле этой засранной двери и не дышит смрадом? Давно уже должен был бы прийти! Я же ему два часа назад сообщил, коновалу этакому!
— Пан аспирант, я проверил все двери и выходы на крышу, — Соха неожиданно появился у него за спиной. — Если он не проживал в этом доме и не имел ключа…
— Подождите-ка! — Заремба присматривался к работнику в сорочке из грубого полотна, который последним осмелился взглянуть на покойницу. — Продолжайте, постерунковый. Ну, говорите!
— У него должны были быть ключи от чердака, или же он воспользовался отмычкой, — продолжал Соха. — Через крышу он залезть не мог, разве что по веревочной лестнице… Окружающие дома выше этого… Тут только два этажа. Дверь на чердак закрывают на цепь и замок со стороны лестницы, — постерунковый кивнул на массивную железяку на двери. — Никаких признаков взлома… А если это сделано отмычкой, то он недурной мастер… Может, подделал ключ…
— А так? — Заремба показал пальцем на низенькую дверь с чердака в голубятню. — Перелез в соседнее помещение, а? Эта дверца закрывается?
— Какие?
— Да эти же маленькие! — Заремба снова ткнул на вход в голубятню.
— Нет, — ответил постерунковый. — Они всегда открыты, так говорит этот Паливода…
