— Нехорошо, нехорошо так подслушивать, — буркнул высокий человек в шляпе и склонился над Кридлом.
Следующий и последний удар, нанесенный в другое ухо, лишил портье чувства слуха. Он все еще лежал на полу, язык выходил у него изо рта, а глаза — из орбит. Человек в шляпе поставил рядом с подслушивающей трубкой предмет, похожий на маленькое транзисторное радио. Он включил его, поднял доску прилавка, отделявшую приемную от холла, и оказался на рабочем месте Кридла.
Он усадил его в кресло, плоским ударом руки надвинул ему на лоб служебную фуражку, склонился над ним и написал на листке: «Не трогай его, а то получишь в ухо. Я стою за тобой».
Затем вышел за портьеру, которая отделяла регистрацию от задника, вынул идентичный предмет, как тот, который поставил рядом с трубой, поднес к нему микрофон, который затем подложил к маленькому катушечному магнитофону, извлеченному из кармана пальто. Кабелем он соединил второе гнездо магнитофона с маленьким наушником, который вставил в ухо.
Он обратился в слух:
— …свидетельство о том, что мы из Моссада? Может, мне дать вам еще печать? А вы, в свою очередь, станете моим агентом ЦРУ.
— Не иронизируйте. Если в человеке, которого вы мне покажете, я узнаю военного преступника, а господа не оттуда, откуда говорят, а например, из Одессы, то что тогда?
— Разве я похож на немца? На эсэсовца? Вы старый человек и наш гость. Поэтому я проглочу это оскорбление. Вам достаточно моего лагерного номера, или еще что-нибудь показать?
— Да, покажите мне того человека (хлопнув дверью).
— Вот он, сидит на унитазе. Сними с него маску, Аврам! (шорох ткани).
— Вы знаете этого человека?
— (минута молчания) Нет, не знаю.
— Скажите, пожалуйста, какова его предполагаемая нынешняя личность. Это поможет мне.
— Зачем?
— Если вы его не узнаете, то мы уже благодарим вас, а этого человека отпустим.
— Вы не знаете, что в случае военных преступлений жертва вытесняет из памяти все.
— Вы были жертвой? Насколько я знаю, это скорее вы приказывали (с раздражением). Давайте! Посмотрите на него еще раз!
— Приказывать — это ты можешь своим парням в Иудейской пустыне! (хлопок дверями).
— Подождите, капитан Мок! Я погорячился. Его зовут Хельмут Крестани, и он торговец из Цюриха. Мы подозреваем, что это в действительности обергруппенфюрер СС Ганс Гнерлих, заместитель коменданта в Гросс-Розене, позже комендант трудового лагеря в Бреслау.
— Нет, это точно не Ганс Гнерлих.
— Вы уверены?
— Да, это точно не он.
