Потому что он убил их.
Его родителей, его брата, всю его семью. Он топил их одного за другим в озере за их поместьем.
Говорят, что его отца нашли лежащим на берегу, бледным и неподвижным, как будто из него вылили всю кровь. Горло его матери запуталось в осоке, натянутой так сильно, что она оставила порезы на коже.
– Да. Возможно, он уже здесь.
Девушка делает паузу и оглядывает толпу вокруг нас, а затем проводит пальцами по груди.
– Моя деревня находится рядом с его поместьем. У нас там для него есть особое имя.
– Калатея?
Легко преодолевая расстояние, мужчина проходит сквозь толпу. У него такая же дубово-коричневая кожа и черты лица, хотя он собрал свои кудри в узел, все пряди до единой.
– Тея, что я тебе сказал?
– Заниматься списком и не отвлекаться.
Тея огорченно наклоняет голову. Она заглядывает в нашу корзину и быстро вычеркивает ручкой несколько строк на пергаменте.
– Извини, отец. Они были последними.
Он тяжело вздыхает.
– Тебе нужно было уже закончить, вместо того чтобы тратить время попусту. Нам еще нужно все подготовить все для доставки обратно в Лейкседж.
Он берет ее за руку и притягивает ближе к себе, его голос становится ниже:
– Я не хочу оставаться здесь дольше необходимого. Не хочу быть рядом с ним.
– Я не хотела медлить. Я помогу тебе загрузить корзины, когда они будут готовы.
– Нет. Постой там, чтобы не влезть в неприятности.
Отец начинает уводить Тею от нас к фургону.
– Подожди, – кричу я ей вслед, когда она уходит. – Как зовут лорда Сильванана в твоей деревне?
Тея оборачивается к нам.
– Лейкседжский монстр.
Солнце все еще высоко над деревьями. На моей шее выступил пот, а на носу появилась полоса ожога от солнца. От колючих шерстяных чулок мне слишком жарко, ноги чешутся. Но после ее слов я начинаю дрожать.
– Тея. Хватит, – с напряженным лицом бормочет отец ей на ухо.
Опустив глаза, она идет к фургону. Но, устроившись на сиденье, он похлопывает ее по колену, утешая.
Странное, болезненное чувство заполняет мою грудь, когда я смотрю на Тею и ее отца, потому что вспоминаю своего отца. Его сильные руки, обветренные после работы в саду, но все еще нежные, когда он касается меня. Если бы он был здесь, он бы нас защитил.
– Лейкседжский монстр, – говорю я тихо, почти шепотом. Вкус слов подобен дыму и тьме.
Ариен подходит ко мне.
– Ты видишь его?
Я встаю на цыпочки, чтобы заглянуть вперед людей. Возле алтаря в тени двух высоких сосен установлен стол, на котором будут разложены десятины. За ним стоит женщина в длинном расшитом платье. Ее серебристые волосы зачесаны назад с загорелого лица и заплетены в хвост, который распускается волнами, ниспадая каскадом по спине.
