- В каком-то смысле, - вновь соглашается Панкратыч.
Но все мы знаем, и Машка - тоже, что это не так, что цирк - тот же спорт, да и борьба с гангстерами может быть спортом, если ее выполняет настоящий спортсмен. А Золтан Дмитряну до самого конца оставался именно спортсменом. Мы знаем это, но хотим думать иначе и сами обманываем себя.
За березами перелеска уже виднеются корпуса базы. Мы дышим равномерно, почти синхронно друг с другом, и каждый пытается вспомнить о чем-нибудь хорошем, например, о холодном душе или о завтраке.
И вдруг Машка с чувством произносит:
- И все-таки жалко парня!
- Еще бы, - говорю я. - Еще бы тебе было его не жалко.
