Нелегко человеку, сидящему где-нибудь на Западе в уютной гостиной, привыкшему к дружественной манере собеседования, принятой в открытом мире, понять, каким препятствием для нормального общения является этот официальный, парадный фасад, за который так трудно пробиться.
Меня часто спрашивали на Западе, создает ли цензура серьезные трудности для корреспондента, работающего в России. Формально — нет. Цензура на корреспонденции была отменена еще при Хрущеве, в 1961 г., и большинство репортеров передает свои статьи прямо по телетайпу или телеграфу (правда, цензуре подвергаются фотоснимки). Но русские разработали другие методы для репортеров, которые «суют нос куда не следует». Обычным наказанием за нежелательные репортажи являются постоянные выговоры — часто устные, а иногда и публичные, в печати, — а также отвратительная травля. Бывает так, что завербованные милицией наемные хулиганы прокалывают шины репортерских автомобилей или избивают журналистов, чтобы тем неповадно было водить неположенные знакомства. Однажды во время моего пребывания в Москве двум западным журналистам устроили в КГБ такой допрос в связи с делами диссидентов, что он до смерти напугал всех иностранцев…
Но чаще всего советский МИД просто-напросто не разрешает авторам неугодных партийному руководству репортажей выезжать из Москвы или лишает их официальных интервью. Это случалось со мной не раз. Однажды в наказание за какой-то проступок мне не разрешили участвовать в пресс-конференции, устроенной Брежневым для американских журналистов накануне совещания в верхах. И, наконец, последняя мера — корреспондентов высылают или вынуждают уехать. За время моего пребывания в Москве это случилось по меньшей мере с четырьмя журналистами.
И все-таки эти неприятности не так страшны, как цензура. Не та цензура, которую имеет в виду большинство людей Запада, а та самоцензура, которой подвергает себя большинство русских и которая мешает им откровенно разговаривать о своей жизни с иностранцами. В большинстве случаев эта привычка — порождение страха и лояльности, но если смотреть глубже, она является также и следствием общенародной мании любыми средствами приукрашать действительность и скрывать тайные пороки или добродетели русской жизни либо неприятную правду, которая находится в противоречии с коммунистической пропагандой. Почти все в какой-то мере участвуют в негласном сговоре о сокрытии того факта, что советская действительность не соответствует заявлениям партийной пропаганды, будь то грубый вымысел об отсутствии цензуры на произведения советских писателей, ложь о счастливой жизни и о равноправии более сотни национальностей, входящих в состав Советского Союза, или такая мелочь, как утверждение, будто при социализме официантки не нуждаются в чаевых или не желают их брать.
