Сожаление – это роскошь, которую Малахия не мог себе позволить. Он был вынужден вернуться в божественное состояние, и его тело ломалось под натиском этого неведомого существа, этого бога. У него больше не осталось сил сопротивляться. Он совершил так много ошибок, породил так много лжи и теперь оказался на самом краю вселенной. Могущественный бог. Сломленный мальчик. Он так чертовски устал.
«Я знаю, чего ты хочешь. Послушай, тебе будет не так больно, если мы придем к согласию».
Чего же хотел Малахия? Когда-то цель была совершенно ясна, но потом судьба свела его с калязинской девчонкой. Умной и порочной, которая не имела ничего общего с его представлениями о народе этой отсталой страны и слепо выполняла приказы своей обманчивой богини. Эта встреча изменила великие замыслы Малахии. Он убил Марженю вовсе не потому, что хотел сокрушить Калязинскую божественную империю, а потому что она заставила Надю смотреть, как он разваливается на кусочки. Потому что она привела Надю к ее собственному уничтожению. Использовала ее как инструмент для того, чтобы отнять магию у транавийцев. Он больше не мог наблюдать за тем, как богиня пытается погасить яркий свет, источаемый Надей, только потому, что девушка посмела пойти другим путем.
Надя никогда его не простит, но и Малахия не знал, сможет ли простить ее.
Может, это все, что ему осталось. Он уже убил одного бога и убьет еще многих.
Он прислушался к хаосу.
«Очень хорошо, – в голосе бога слышалось одобрение. – Вместе мы погрузим этот мир во тьму, чтобы принести свет».
«Чего ты хочешь?»
«В тебе есть сила – божественная и смертная, – и я хочу воссоздать этот мир заново, прежде чем разбросаю твои кости по окраинам своих владений».
«Хорошо… Я всегда хотел только мира для своей страны».
«И это все?»
Слишком многое изменилось. Он сам изменился. То, что когда-то казалось ясным, скрылось в тумане. Но, в конце концов, его желания остались прежними. Он жаждал того же, и не важно, в какой форме. Он хотел мира. Хотел, чтобы больше никому не пришлось страдать так же, как ему. И дело было даже не в Стервятниках – ведь они все равно никуда не денутся, – а в войне, в этом бесконечном кошмаре.
Но было еще кое-что. Скрытое желание, в котором Малахия никак не мог признаться, потому то это означало бы, что он искушает судьбу. Вот только у них с Надей не было будущего. Так что ему следовало собрать разбитые осколки своего почерневшего сердца и запереть их под замком. Если он этого не сделает, то снова найдет дорогу к ней. Настало время признать, что они навсегда останутся врагами.
