Получив сильно урезанное отцом содержание на месяц, жил он по-прежнему на широкую ногу. И спустил всё, ещё до начала учебного года. Обычно, стоило написать матери, как его счёт тут же пополнялся, но сейчас это было бесполезно. То, что денег у него нет, и не понятно когда появятся, его друзьям стало понятно очень скоро.
Первой ласточкой намекнувшей, что выбирать друзей он не умеет, была Беллинда.
— Эльчик, ну ты же понимаешь, я девочка из приличной семьи, я привыкла чтобы меня радовали, — лепетала эта дурында хлопая слипшимися от избытка краски ресницами и выпячивала губы. — А как же ты будешь меня радовать, если у тебя нет денег.
— Никак, Беллинда, совершенно не смогу! Спасибо, что так прекрасно меня понимаешь! — мысленно порадовался такому повороту Ригос.
От этой щедрой в определенным смысле девицы всё равно надо было избавляться, пока она не начала в своих мыслях примерять на себя фамильные украшения Ригосов.
К середине второй недели отработки, его привычная компания как-то рассосалась сама по себе. Кто-то был занят, кто-то начал высокомерно хмыкать при его приближении. В компании его больше не звали.
И когда ему понадобились конспекты, потому что первые дни он по привычке слушал очередные байки своих сейчас уже исчезнувших друзей, развалившись на задних рядах аудитории, он долго не мог найти того, кто бы ему одолжил. Кто-то с ним не желал разговаривать, и он усиленно старался вспомнить, из-за чего, ведь кроме, на его взгляд обычных шуток, он не делал. Кто-то куда-то спешил, у кого-то не было…
А наводить порядок в своей учебе было необходимо. От мысли, что его выпнут из Академии за неуспеваемость, лиса пробивал холодный пот. Уж чего-чего, а такого позорища отец ему точно не спустит.
И пришлось ему подниматься на самые верхние этажи корпуса, практически под самый чердак. И стучатся в ту самую дверь, которую раньше он мог открывать без стука.
Раньше, это на первом курсе, пока в голове не появились мысли о том, что он лучше только потому, что родился в богатой семье, что в кармане всегда есть деньги, а значит, и можно ему гораздо больше.
После нескольких ударов, за дверью раздались шаги. Дверь открыл высокий и крупный парень. Он был в одних штанах и, судя по его виду, занимался. Хотя с его-то формой, в который раз подумал Эл.
Влад Барас был волком, чуть ли не с самого севера страны. Коротко стриженный, темноволосый и с ярко-голубыми глазами, он привлекал внимание даже в своей простой, всегда темной и строгой одежде. Но он был беден, поэтому успехом у девушек не пользовался. На вопрос кто его родители, отвечал, что мама занимается домом и хозяйством, а папа… "Что-то типа лесничего"! Так с улыбкой пояснил сам Влад ещё на первом занятии первого курса.
