— …А потом их развести по желобу, и они сами не дадут себе выпасть. Друг друга, получается, удерживать.
— Это ж как точно рассчитать надо! — удивлённо воскликнул кто-то из толпы.
— А вы, сеньоры, думали, что только Прокопий считать должен? Прокопий министр. Эдил. Он должен деньги считать на ваши поделки. А вот чтоб поделки работали — это уже вы считайте. Или вы бездари?
— Посчитаем, вашсиятельсво, не сумневайси, — произнёс поселковый кузнец, он тоже из простых, но только изначально урождённый вольный. — Время надобно. На опыты.
— А время есть. К осени. Как второй урожай народ соберёт, будем мы всю осень и зиму город строить. Пуэбло был замком, а станет городом. Вот тогда плотину будем рыть, кузницы ставить, мастерские. Оружейную. Луковую. Производство пик. Да много чего делать будем. Вот тогда ваши vundervafli и пригодятся. К тому моменту будьте готовы предоставить рабочие образцы. И сеньоры, поскольку одно дело делаем, давайте организуйтесь сами, соберитесь и решите, кто за что будет отвечать, кто с чем экспериментировать. Кто-то займётся вот такими штуковинами. Кто-то разработкой мельниц. Кто-то будет над арбалетами думать — по арбалетам вечером поговорим, я всех приглашаю на творческий ужин в замок.
— А если их из бронзы отлить? — практически не слушал меня, думая о решении задачи, Дорофей.
— Помнёт, — покачал головой замковый кузнец. — Бронза мягкая. Но для телег попробовать можно, может и выгорит.
— Ну, мягкая. Ладно. Но можно ж не шарики использовать! — не унимался Дорофей, глаза его сверкали, как у Архимеда с его «Эврикой». Он всё это время напряжённо пялился на мой рисунок. — Если не шарики взять, а маленькие прутики? Только толстые? Вот такие, с палец. Но короче. И жёлоб под них проточить, продолговатый чтобы. И будут они бегать также. Вот только прутики легче одинаковыми сделать, чем шарики.
— Дорофей, назначаешься ответственным за рабочую группу по производству подшипников! — выдал я очередную умную мысль и хлопнул молодого кузнеца по плечу.
— А? Что? — вздрогнул тот.
— Говорю, назначаю тебя ответственным за группу, которая будет исследовать и разрабатывать подшипники. К осени дадите рабочий образец с предложениями, как такие делать, чтобы быстро, дёшево, и чтобы прочными были.
— Сделаем, ваше сиятельство! — раздул он грудь колесом. — Только не понял, Под…чего разрабатывать? — захлопал он глазами, зацепившись за незнакомое слово.
— Эта штука так по-гречески зовётся, её греки придумали. Pod-ship-nik! — пояснил я. Естественно такого слова в местном иберийском не было, я произносил его по-русски. Но, боюсь, теперь оно так и будет звучать… Паля меня перед другими потенциальными попаданцами за сотни миль вокруг. А попаданцы они такие, могут и на Штирлицев работать, и на Церковь — что такое перевербовка агентов в обеих названных конторах знают. Но уже поздно изобретать отдельный термин, пусть так и будет. Может потом местные сами придумают что-то, простое своё слово, и сложное моё забудется?
