Сорвал ягодку, съел ее. С виду на облепиху похожа. Твердая, кислая, с маслянистым привкусом. Еще не созрела, ее нужно собирать после первых заморозков, примерно через месяц, или даже два.
– Что там? – поинтересовалась Лера, когда я вернулся в строй.
– Барзотник растет, все болото в нем.
– Так он же дорогой? Почему его никто не собирает здесь? – Вика засомневалась. – Если бы собирали, я бы слышала.
– Не знаю. Тут, вообще-то, целая неисследованная планета вокруг. Охотники за пушным зверем выходят из деревни по снегу, когда ягод уже не видно. Старателей интересуют ручьи, а не болота, да и нет на этом участке золота. Охотники за мясом далеко от деревни не отъезжают, чтобы бензин не жечь зря. Остальные в деревне сидят. Тем более, здесь ничейная зона между секторами. Да никто и не думает, что его может быть так много, других крупных болот в нашем секторе я не видел. В справочнике вообще сказано, что он на полянах и опушках растет.
– Милый, мы же организуем фирму по добыче ягод? – поинтересовалась Вика.
– Вот сначала бордель запустим, потом золотодобычу новым способом, а потом как раз ягодами пора будет заняться.
– У нас будет замкнутый цикл, – внесла в разговор свои пять копеек Лера. – Рабочие будут добывать ягоды, потом относить заработанные деньги в бордель. Практически безотходное производство денег.
– Как только этот бизнес удержать, вот в чем вопрос.
***
На обед мы расположились поздно, когда вышли к берегу Вилячего ручья. Вика с Лерой организовали приготовление обеда. Я проверил, как перенесли переход новички. Никто вроде не жаловался. Дальше сегодня решили не идти, чтобы не пришлось готовить ужин в темноте. Спешки у нас особой не было.
Вечером все уткнулись в коммы и планшеты, в последний раз пользовались качественной связью. Скоро ее качество упадет, а к следующей ночевке она и вовсе исчезнет, пока не приблизимся к украинской зоне связи. Дальность действия ретрансляторов специально была подобрана такой, чтобы гарантированно покрывать расстояние между деревнями внутри сектора, то есть двадцать километров. А вот между секторами проходили полосы без связи.
– Оле-е-ег, – с виноватым видом обратилась ко мне Лера. – Я тут отписалась своим знакомым девчонкам о том, что мы идем за рабынями…
– И в чем подвох?
– У меня есть пара знакомых, с которыми я комнату снимала, они еще не попали в рабство, хотя уже в долгах по уши. И у них есть такие же знакомые. В общем, восемь свободных девушек просятся с нами в русский сектор.
