— Что-то я не пойму…
Лэнгдон покосился на булавку в галстуке Фаша, опасаясь, что слова его будут истолкованы неверно.
— Церковь, сэр. Как правило, символы очень устойчивы, но пентакл был изменен Римской католической церковью на ранней стадии ее развития. То была часть кампании Ватикана по уничтожению языческих религий и обращению масс в христианство. И Церковь активно боролась с языческими богами и богинями, представляя их священные символы символами зла.
— Продолжайте.
— Это случается весьма часто во времена великих потрясений, — сказал Лэнгдон. — Любая новая сила старается переделать существующие символы, скомпрометировать их, уничтожить или исказить их первоначальное значение. В борьбе между языческими и христианскими символами проиграли первые. Трезубец Посейдона превратился в вилы дьявола, остроконечный колпак мудреца — в головной убор ведьмы. А пятиконечная звезда Венеры стала знаком дьявола. — Лэнгдон выдержал паузу. — К сожалению, даже военное ведомство США использовало пятиугольник: теперь он является главным символом войны. Мы рисуем эту звездочку на бортах наших истребителей, украшаем ею погоны наших генералов. — И прощай, богиня любви и красоты.
— Интересно, — протянул Фаш и покосился на распростертый на паркете труп. — Ну а положение тела? Оно вам о чем-нибудь говорит?
Лэнгдон пожал плечами:
— Подобное положение просто подчеркивает связь с пятиугольником и священным женским началом.
— Простите, не понял…
— Это называется репликацией. Повторение символа — простейший способ усилить его значение. Жак Соньер хотел, чтобы тело его походило на пятиконечную звезду. — Один пентакл хорошо, а два лучше.
Фаш окинул долгим взглядом руки, ноги и голову Соньера, потом пригладил и без того прилизанные волосы.
— Любопытный анализ, — заметил он. И после паузы добавил: — Ну а то, что он обнажен? — Фаш слегка поморщился, произнося это последнее слово, точно тело голого пожилого мужчины вызывало у него отвращение. — Зачем он снял с себя всю одежду?
Чертовски хороший вопрос, подумал Лэнгдон. Он и сам удивился тому же, как только увидел снимок. Скорее всего обнаженное человеческое тело было призвано подчеркнуть близость Венере, богине сексуальности. И хотя современная культура почерпнула немало ассоциаций с Венерой из физического союза мужчины и женщины, не нужно было быть лингвистом-этимологом, чтобы догадаться, что корень «Венера» присутствовал и в таком, к примеру, слове, как «венерические», когда речь шла о заболеваниях. Но Лэнгдон решил не углубляться в эту тему.
