– Гады! – выругалась она по-эльфийски.
Но ее прижали к столу, крепко держа за руки, сняли штаны, и один уже начал пристраиваться у нее между ног. Вдруг они замерли, направив взоры куда-то за спину насильнику, а зажимавший ей рот ослабил хватку. Дернувшись и освободив голову, девочка выкрикнула:
– Отпустите, мрази! – снова по-эльфийски.
Она только слышала такие слова и знала, что они означают, но никогда не ругалась. Даже на дирижабле работорговцев она всех их называла только «гадами», но эти люди заслуживали еще более грубых ругательств. Ей снова закрыли рот, продолжив свое действо.
Вдруг Айвинэль заметила какое-то мельтешение за спиной негдана, уже спустившего свои штаны, и тот отлетел в сторону. Затем тот, кто держал правую ногу, отпустил ее и почти сразу отпустили правую руку. Чуть извернувшись, она ударила сначала ногой по одному, и тут же освободившейся рукой по второму. И один, и другой отпустили ее, и девочка тут же соскочила в левую сторону, встав спиной к человеку, который помог ей.
– Эта девочка со мной, – услышала она спокойный голос парня. – Вот же уроды, – добавил он.
Вот только последняя фраза была сказана на русском языке, которым она владела очень хорошо.
– Ты русский? – удивленно спросила она.
Южная Америка, территория племени Чилиры, город Танчхан, гладиаторская школа Чóхнана.
Я подбил левую ногу парня, собравшегося изнасиловать девушку, и тут же добавил удар в шею, когда он начал падать. Все остальные уставились на меня, но остановиться я уже не мог. Я вообще едва-едва сдерживался, чтобы не покалечить этого негра. Второго я ударил правой рукой в живот и, схватив руками за голову, отбросил в сторону, снова еле сдержавшись, чтобы не оторвать ее. Тот, что держал правую руку эльфийки, сам отскочил от нее. Я остановился спиной к столу, контролируя пространство, и буквально через несколько секунд почувствовал, как кто-то встал сзади меня, спина к спине. Тут даже гадать не стоит, чтобы понять, что это проделала освобожденная странная калвари.
– Эта девочка со мной, – произнес я, добавив по-русски: – Вот же уроды.
– Ты русский? – донесся сзади удивленный мелодичный голос.
Я не стал врать, что я русский, но и говорить, что я демон, нельзя. Поэтому просто не ответил на ее вопрос. Вглядевшись в их лица, понял, что в данную минуту они предпринимать ничего не будут, поэтому, взяв ее за ладошку, повел к своему месту. Увидев валяющуюся на полу свою миску, хотел было выяснить, кто брал, как вдруг у меня в голове промелькнула одна мысль.
