Сначала Ольга Ивановна, давно не стоявшая на коньках, падала, ее со смехом подымали, потом нарочно падал Сергей Андреевич. И все радостно смеялись. Гоняли клюшками — суковатыми палками — кусочек льда, он нежно дребезжал, звенел. Пытались проехать втроем, взявшись за руки, догоняли друг друга, кружились, резали лед на поворотах. Ольга Ивановна часто похлопывала ладошками в варежках и была чем-то похожа на маленькую девочку. Сын пытался проехать за Сергеем Андреевичем на одной ноге, как он, и падал. А вокруг все сияло — небо, солнце, снег, иней.
Дома Сергей Андреевич вынул из портфеля и повесил на стену рядом с «Золотой осенью» картину в такой же рамке.
— Ну, вот и зима.
— Потому что все красиво?
— Да, потому что все красиво.
Потом вечером сын спал. Сергей Андреевич и Ольга Ивановна сидели друг против друга за полированным столиком. На столе горела настольная лампа с зеленым абажуром.
— Саша уснул сразу, а хотели еще книжки читать.
— Да, весь день на свежем воздухе.
Помолчали.
— Хороший сегодня день.
— Да.
— Опять что-то с директором?
— Нет, ничего. Просто чувствую, что-то не так.
— Может, зря мы подняли весь этот шум?
— Черт его знает, может, и зря.
— Что-то у нас не получается.
— Да, что-то не получается.
— И смотри, как странно. Таню здесь не любили, а мы с ней ладим. Сидоровича не любят, а у нас с ним тоже хорошо.
— Да, что-то у нас не так.
Они посидели немного молча.
— О чем ты думаешь? — спросила Ольга Ивановна.
— Да так, ни о чем. — Он грустно улыбнулся и процитировал откуда-то о бренности всего земного.
* * *
Сергей Андреевич поднялся на второй этаж, там на дверях классов висели листки с надписями: «Секция математики», «Секция истории», — подошел к двери «Секция биологии» и вошел. В классе сидели десятка два учителей. С задней парты ему махнул рукой Николай Павлович:
— Иди сюда, я тебе место занял.
Сергей Андреевич сел за парту рядом с директором. Недалеко сидели пожилые мужчины, отдельно несколько пожилых женщин, отдельно в меховой шапке сидела молодая учительница, работавшая первый год. И отдельно — двое молодых парней. Все разговаривали, ожидая начала.
— Ну как ты там?
— Да так, ничего.
— Слышал, шум ты там поднял.
— Да уже стихло все.
— Так расскажи хоть, в чем дело?
— Да что рассказывать! Думал, первый заметал недостатки и пороки и хотел исправить их с помощью коллектива. Ну и завертелось. Сейчас, правда, отстали. Слышал, наверное, отопление разморозили, школа в катастрофическом состоянии.
