Рауль отреагировал мгновенно, оценив всю опасность ситуации, возможные последствия, и впервые запаниковал. Увидел боковым зрением приближавшихся с разных сторон солдат, он ударил Габриэля в солнечное сплетение, и тот сложился пополам. Амбресак тянул его за подмышки, Рауль пытался отобрать опасный документ, но Габриэль держал его мертвой хваткой. Негодяи затащили героя в полутемную комнату и принялись избивать. Амбресак ударил его ногой в пах, и Габриэля вырвало.
– Прекрати! – рявкнул Ландрад, оттаскивая своего приспешника, наклонился к Габриэлю и мягко попросил: – Не валяй дурака, отдай блокнот и вставай, все будет хорошо…
Габриэль только крепче вцепился в блокнот и свернулся улиткой, подтянув колени к голове.
Внезапно завыли сирены.
Боевая тревога…
По коридорам бежали десятки солдат.
Рядовой второго класса запнулся о валявшийся на земле вещмешок. Рауль схватил его за плечо и проорал:
– Что, черт возьми, происходит?
Молодой парень не отвечал, завороженный видом избитого Габриэля.
Рауль повторил вопрос.
– Война… – пробормотал рядовой.
Габриэль поднял голову.
– Боши… Они в Бельгии!..
В понедельник Луиза вышла на работу. Коллеги здоровались с ней сдержанно, скорее даже небрежно – не так, как бывает, когда человек возвращается в коллектив после болезни. Каждый был озабочен собой и ситуацией в стране. Учителей, которых не мобилизовали в 1939-м, призвали на воинскую службу. Многие уехали из Парижа. Преподавателей стало меньше, а учеников прибавилось, у многих беженцев были дети, не хватало столов и стульев, всего не хватало. В избытке были только оскорбления. Повторяя за родителями, многие маленькие французы называли маленьких бельгийцев «бошами с севера», передразнивали акцент люксембуржцев, пикардийцев, уроженцев Лилля. Война медленно, но неотвратимо, как ядовитый туман, заползала на школьный двор.
Ежедневные газеты освещали неожиданное наступление немцев, начавшееся двумя днями раньше, первые полосы пестрели броскими заголовками. «Война ведет против нас смертельную битву», – заявил генерал Гамелен. Фраза прозвучала напыщенно, а значит, успокоительно. Еще недавно события разворачивались в соответствии с прогнозами и предсказаниями, но внезапное наступление застало французов врасплох. Все удивились… Те, кто с пеной у рта утверждал, что война останется дипломатической, старались держаться незаметно. Журналисты наперебой утверждали: «Генеральный штаб владеет ситуацией…», «Голландия и Бельгия ожесточенно сопротивляются ордам рейха…», «Немцы остановлены перед бельгийскими линиями!..», «Беспокоиться не о чем…». Еще утром пресса уверяла читателей, что в Бельгии франко-британские силы «парализовали» продвижение врага, что жестокий удар агрессоров «приняли на себя союзные армии», а подошедшие французские части «взбодрили» защитников.
