— Не проявится.
— Что?
— Пока.
Сомов развернулся и быстро зашагал к машине.
* * *
Настя в форме капитана МГБ: чёрный кожаный картуз с двуглавым «масонским» орлом, расстёгнутая кожаная тужурка на голое тело, тёмно-синие галифе и хромовые сапоги; в одной руке табельный пистолет «Молот», в другой чёрный базеляр выпускника Академии МГБ; на лице счастливая и немного лукавая улыбка. Форма ей велика, и оттого Настя выглядит в ней нелепо и до слёзной трогательности мило. И сексуально. Очень.
Он стоит рядом и тоже приодет. На нём длинное бежево-розовое платье с кринолином, на голове маленькая дурацкая шляпка с полувуалью; в руках застёгнутый тряпичный зонтик; в кружевном вырезе платья видна волосатая грудь.
Таким способом Настя отметила свою победу в споре на желание. Получилось смешно, крамольно и на удивление стильно. На обратной стороне фотокарточки её стремительным почерком было написано: «Капитан МГБ РИ Анастас Пяйвенен и его супруга Александра жар Сомова. Навеки вместе!»
Как же короток оказался их счастливый век! Каким же стремительным и страшным получился его итог!
Но итог ли?
Сомов засунул фотокарточку обратно между книг и начал расхаживать по комнате.
Итог ли это?
Когда он только ещё направлялся к месту аварии, он не верил в смерть Насти, был не готов сразу и бесповоротно принять случившееся, смириться с потерей. Он в тот момент уповал на то, что произошла какая-то ошибка. Но там, на мосту, его неверие приобрело более весомое основание — крохотное свежее пятно антифриза на асфальте. Это пятно ни в коей мере не свидетельствовало, что Настя жива, но говорило о том, что это было не ДТП — её машина какое-то время стояла на мосту. И погрузчик тоже оказался там не случайно.
Но если это не ДТП, то как вообще понимать произошедшее?
Невозможно представить, что Настя поехала на закрытый для движения мост, остановилась на нём, пересела на погрузчик, проломила барьерное ограждение, села обратно в машину и съехала в пропасть. Этого никак не могло быть!
Что же тогда случилось на самом деле? Почему её тело не нашли? Была ли она вообще в машине?
Первоначальные растерянность и опустошённость сменились необходимостью срочно действовать, делать хоть что-то, чтобы остановить безумие, медленно подступающее, как пуансон гигантского пресса.
Он прошёл на кухню, вскипятил чайник, вылил кипяток в небольшую кастрюльку, высыпал туда пачку заварки, поставил кастрюлю на плиту, немного подождал, накрыл крышкой и выключил огонь. Принял душ, тщательно побрился второй раз за день, вернулся на кухню, через марлю процедил настоявшийся отвар, сливая мутно-бурую и густую, как жирное молоко, жидкость в чашку, выпил почти единым залпом, морщась от вяжущей горечи, оделся и отправился в Управление.
